На улице было совершенно безлюдно, и ждать помощи было неоткуда. Тогда я позвал Анэли, но вместо ожидаемого ответа услышал только лай собаки, доносившийся с соседней улицы. Я не мог сообщить родителям о том, что потерял сестру! Необходимо было немедленно приступить к поискам.
Я рванул по дорожке между домами, и тогда моим глазам предстал район города, который я никогда не видел прежде! Все строения были абсолютно разными: одни дома росли на тысячелетних деревьях, другие, как ракушки, громоздились чуть ли не друг на друге. Были дома-лампочки, дома-гнёзда, дома-фрукты и даже дома-плоты, плывущие по прозрачной реке. Такого бы я никогда не забыл! Да и реку эту тоже! Даже в сумерках было видно, как она быстра и прозрачна. В моём городе реки были мутными, серыми… Куда же я попал?
Неподалёку от меня виднелась маленькая площадь. Там, возле молчаливого фонтанчика, расположилось уютное на вид кафе, где завершали трапезу запоздалые посетители. Туда-то я и отправился.
Казалось, на этом пятачке задержалось лето: на окружающих улицах то тут, то там встречались снежные намёты снега, а в кафе со странным названием «Ласковый валинарий» люди сидели за столиками на летней площадке, лениво отгоняя от себя бабочек. Подойдя ближе, я сумел разглядеть, что в лапках мотыльки несли листочки бумаги, где сообщалось об окончании работы кафе через десять минут.
Лето в кафе не отменяло новогодних торжеств, и потому на самом почётном месте здесь расположилась небольшая, но красиво наряженная ёлка со светящимися гирляндами, разноцветными сверкающими рыбками, подвесными пряниками и конфетами. Посетители кафе вели тихие беседы и неспешно доедали свои десерты. Но стоило мне начать расспрашивать, не видел ли кто-нибудь маленькую белокурую девочку, как навстречу мне вышел крупный мужчина с красным лицом и соломенного цвета растительностью на голове. Ему я задал тот же вопрос, что и другим, – об Анэли, и он сразу же напустил на себя вид озабоченный и сердитый.
– Не было тут никакой девочки, – буркнул он сквозь зубы и велел покинуть кафе, потому что давно пришла пора закрываться.
Хозяин почти вытолкал меня на улицу и захлопнул калитку в ограде, увешанной разноцветными лампочками. Она странно звякнула, щёлкнула, после чего гирлянда погасла.
– Будто на мне написано: «разговаривать запрещено», – буркнул я сам себе и решил, что мадам Помпо что-то напутала и забросила меня в какой-то другой город. Во всяком случае, если бы в нашем городе были дома на деревьях, я бы точно об этом знал. Да и кафе с таким названием, как «Ласковый валинарий», я бы запомнил. Кто он вообще такой, этот валинарий, кстати? Да ещё ласковый…
Один, на темнеющей улице, я в полной мере почувствовал свою беспомощность. Я пытался искать жандармерию, но не находил её. Расспрашивал прохожих, но они молчали в ответ. Звал сестру, искал и ждал, но и это не принесло мне успеха. Хорошо было бы понять, куда же попал я сам,