Манфред с гордостью достал из папки другой рисунок. На ней была изображена лампочка: обычная лампочка, которые горят в каждой комнате у нас дома, лежащая на фоне двух пустых бутылок из зелёного и синего стекла. Позади всего этого цвёл куст сирени. Лампочка то загоралась, то гасла, и сирень освещалась сквозь бутылочное стекло. Я мало понимал в живописи (и можно ли было назвать этим словом то, что я держал в руках?), но загорающихся нарисованных лампочек ни разу не видел.
– Но как это возможно, чтобы человечки бегали? А ещё эта лампочка…
Фонарщик с улыбкой фокусника открыл ящик стола и вынул из него коробку, на которой был нарисован цеппелин. Лопасти его моторов двигались, ветер раздувал маленькие разноцветные флажки, прикреплённые по бокам летящего исполина, и человечки в большой корзине под брюхом воздушного корабля приветливо махали нам руками.
– Всё дело в этих карандашах? – догадался я, увидев коробку. Хозяин дома утвердительно кивнул. И всё же, в такое трудно было поверить.– Могу ли я нарисовать что-нибудь?
Манфред усмехнулся, и его светлые усы разъехались гармошкой в стороны.
– Это можно. Но видишь ли, какая история… Рисовать ими можно только то…
Я не дал договорить мсье Манфреду:
– Но я хочу нарисовать дракона!
– …Да-да, нарисовать можно всё… – фонарщик почесал в затылке. – Но знаете, мой юный друг, ведь вы совершенно не представляете, что из этого может получиться. А если вашему дракону придёт в голову спалить ваш дом? Вам придётся рвать свои рисунки! Вы станете жалеть плоды своих трудов! А он просто будет дышать огнём, когда ему этого захочется.
– Ну… Не знаю…
Манфред рассмеялся:
– То-то и оно! Да, дракон с листа спрыгнуть не сумеет, но вести он себя будет прескверно. И, вполне возможно, довольно шумно. А вам будет так же жалко его, как и мне – моих развоевавшихся туристов. Да-да, я рисовал туристов. Я даже не представляю где они раздобыли себе оружие и доспехи! – продолжал Манфред. Теперь его взгляд был укоризненным. – Именно поэтому карандаши фабрики «Цеппелин» в своё время не пошли в массовое производство. Понимаете? Не вся продукция этой фабрики может быть доступной массовому потребителю. И производители это знают. А вот карандашики жалко. Отличные карандашики, да? И я рисую, когда устаю от дел, непременно рисую! Но, поверьте, у меня есть занятие куда интереснее. Хотите взглянуть?
Мистер О́Коттон подмигнул и, сунув мне в руки молоко и пирог, потянул за собой.
По дороге я силился отпить молока из чашки, да и черника не давала забыть о себе, распространяя мучительно прекрасный аромат. Но отставать от хозяина дома было неловко. Пройдя по коридорам в доме фонарщика, мы очутились в просторной комнате, похожей на мастерскую мистера Лимо. Она была уставлена этажерками с инструментами