– Блин, Маш. Ты слишком все усложняешь.
– А ты откуда про все это знаешь?
– Про что?
Маша на секунду прикрыла веки.
– Об этом мальчике.
– Это все знают. Ты за ними понаблюдай. Все поймешь. Но я думаю, тебе этот малой не понравится. Не твой формат, зай. Он зажатый, стеснительный. С ним особо никто не общается. А тебе не такой нужен. – Марк посмотрел на нее, как смотрят на молодых студенток старики-преподаватели, у которых пубертатный период остановился на стадии формирования, – пошло, явно заигрывая. Маша с каменным лицом выслушивала его нескладную речь, с трудом веря, что такие люди, как Марк, тоже заслуживают любовь и право на жизнь. Эта мысль будоражила ее, вызывая ментальную тошноту. Марк тем временем беззаботно продолжал:
– Пытался я как-то поговорить с ним, но это было лишним. Ну он пару раз задал вопрос какой-то странный и… сложный. То ли про смерть, то ли про бесконечность. Депрессивный, короче, пацан, скучный. Не знаю, что Тема в нем нашел. Они в школе друг от друга не отходят.
Маше пришла в голову очевидная, на первый взгляд, мысль, которая ее даже немного разочаровала.
– Так, может, они…
Марк хохотнул.
– Не, точно нет. – Он сделал глоток виски и поморщился. – Ты что, забыла, как Тема ко всему этому относится? А этот Робби вообще, по ходу, девственник.
– Поверь мне – по внешним показателям вообще нельзя ничего сказать. Я видела таких раскрепощенных девственников, что ваши школьные казановы обзавидывались бы.
– Ну ты-то в этом спец. – Марк похабно улыбнулся.
Маша уже не обращала внимания на Марка. В ее голове зажглась лампочка – теперь она сильнее прежнего хочет узнать, что за парень этот Роберт-девственник. Она отошла от перил, дав понять, что хочет уйти. Марк выбросил сигарету и посмотрел на нее. Мгновение они молча смотрели друг на друга.
– Все, пошли, я замерзла.
– Запала на него?
Она почувствовала укол злобы. Не желая показывать это, чтобы не давать никаких поводов, она грубо выпалила:
– Заткнись, Марк. Ты, когда пьяный, несешь такую чушь. – «И не только когда пьяный. Ты в принципе идиот».
– Ну да, я все понял. – Он ехидно улыбался. – А не маловат он для тебя, подруга?
Маша вздохнула и грустно сказала себе:
– Absentem laedit, qui cum ebrio litigat. – Она взяла его за кофту двумя пальцами и потянула за собой – Пошли, умник. Тебе надо похмелиться.
В тот момент, когда она дернула старую дверь, где-то вдали послышался ужасный вопль. Она резко обернулась в тот момент, когда Марк сделал за ней шаг, и получилось так, что он оказался на уровне ее лица. Она не видела его, но почему-то, повинуясь некоему инстинкту, ждала второго сигнала. Но тут почувствовала на своем лице чужое дыхание и, поддавшись инстинкту самосохранения, резко оттолкнула от себя Марка. Лицо ее исказилось отвращением. Она ничего не сказала. “Какая измена по пьяни? Когда ты любишь кого-то, ты никогда не подпустишь к себе чужака. А если он уже