Крах наступательной стратегии ВМС США на ТОФ. Книга 1. Герои Бангора. В. Я. Дудко

проснулся охотничий азарт. Мы должны были определить свою тактику безаварийного длительного слежения за РПКСН. Нужно было выявить наиболее удобные позиции для сопровождения, где сигнал был устойчивым и с резервом по дистанции. Теперь я понимал, что слежение не на одну неделю и силы вахты должны быть распределены равномерно. Нужно было выявить дистанцию обнаружения и дистанцию устойчивого контакта, довести позицию до устойчивого сигнала в пассивном режиме. Подумал, что это сближение с РПК СН продлится долго, и поэтому лёг на курс, равный пеленгу на цель. Пользуясь возможностями акустики, сразу с момента обнаружения РПК СН мы шли, подгоняемые азартом необычной ситуации и ориентируясь на свободное маневрирование, пользуясь своим преимуществом. Также мне было интересно, на какой дистанции стратег обнаружит нас. РПК СН командовал капитан 1-го ранга Игорь Чефонов, опытный и грамотный подводник, имеющий за плечами не одну службу.

      Попытки подключить к работе «Напев», к сожалению, так и не удались. Мы так и не воспользовались оборудованием спектрального анализа «Напев». Экран аппаратуры находился на верхней палубе соседнего второго отсека и оператор не мог его видеть. Но справедливости ради надо сказать, что он был и не нужен, наши операторы и изготовители прибора ни разу на нем не получили результата. Хотя вся верхняя палуба второго отсека была уставлена могильными «памятниками» – молчащими стойками аппаратуры «Напев», занимавшими всю полезную площадь верхней палубы. Поэтому учёное мнение большинства гидроакустиков относительно спектрального анализа было негативное. Не воспринимая математическую обработку сигнала, они отрицали её целесообразность. И это отрицание приводило к недоверию нашего командования к результатам обнаружения и слежения за лодками и кораблями с помощью этой аппаратуры. Тем более высшего руководства флота и страны. Теперь мы всё тщательно документировали в трёх ипостасях: на магнитофоне В&K, на лентах самописцев акустиков, лентах штурманов и лентах документирование БИУС, где все это выводилось сразу от всех источников на один лист (рулон) и др. Я с недоверием к результатам спектра столкнулся сразу после первого обнаружения лодки противника в Авачинском заливе. Думаю, что преимущества цифровой обработки спектра над чистой акустикой и, особенно, на дистанциях свыше 80—90 каб. вызывали ревность или умысел у разработчиков классических систем. Первый контакт с иностранной лодкой у нас был нескрытный, потому что мы выполнили все предписания документов и тут же спугнули обнаруженную цель посылкой гидролокатора. Потом гнались за ней со скоростью 25 узлов. Никто нам сразу не поверил, что первый выход – и сразу в заливе обнаружили лодку США, а потом с хвоста РПК СН сняли второго американца. От нас требовали записей понятных всем шумов лодки, записанных на штатный магнитофон «Маяк-205» – исчадие каменного века. Никто не верил, что следили двадцать четыре часа на высокой