* * *
В газете «Донские войсковые ведомости» в 2003 году была помещена статья С. Казакова «Реалии и тенденции», в которой, в частности, говорилось о национальной самоидентификации казаков:
«С 29 марта по 21 апреля 2002 года в Ростовской области специалистами Института этнологии и антропологии Российской Академии Наук проводились исследования по Федеральной целевой программе «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе» по теме «Психология национальной напряжённости». […]
Среди опрошенных казаков 83,3% не согласились с утверждением, что современному человеку его национальность должна быть безразлична, согласных было 11,1%. В работе определено, что такой результат – корпоративный признак, существенный для объединения казаков. Также, по результатам опроса, выявлено, что русские не слишком обращают внимание на этническую солидарность, поскольку сохраняют до сих пор ощущение, что они – хозяева своей страны.
По всем показателям, связанным с этнической принадлежностью, казаки высказали более радикальные оценки, чем русские, то есть проявляли большее стремление к замкнутости, что для русской культуры никогда не было характерным». […]
По мнению казаков, они отличаются от русских сплочённостью, религиозностью, образом жизни, традициями, патриотизмом.
Ответ на вопрос: «Любой ли русский может быть казаком?», разделил респондентов примерно пополам. Те, кто считал, что не каждый русский может быть казаком, выделили причину в происхождении (надо родиться, по крови, казачьи корни). […]
Здесь прослеживается основание для формирования феномена, которого нет ни в одной другой группе России. В целом национальная элита выстраивается по стандартному социальному образцу. Согласно этой модели в верхних социальных слоях структуры обязательно должны быть представители данной этнической группы. Повсеместно мы имеем дело с интеллектуальной, управленческой элитой, например, «якутский писатель», «татарский бизнесмен». А казаки идут по другому пути: выделяют надсоциальную прослойку этнической элиты. В качестве примера возможна некоторая аналогия со старообрядцами, которые считали и продолжают считать себя элитой православных, истинными хранителями «древлего благочестия». Казаки как-то хотят «склеить» себя и русских. В глубине они ощущают себя русскими, включаются в более широкую группу русских, но хотят занять и иметь свою нишу, быть «суперрусскими». При этом эмоциональная составляющая «казацкости» очень значима. Налицо амбивалентность в отношении к русским, а также соотнесение «казацкости» и «русскости» в себе, что влияет как на декларируемые позиции, так и на практическую деятельность современного