Я проводил жену и падчерицу, усадив обеих в удобный ковровый возок. День был зимний, ясный, – но одежда казалась постоянно отсыревшей, и по комнатам гулял студеный ветер: внутри повозки должно было быть и то теплее, и я распорядился, чтобы туда поставили дорожную жаровню с углями.
Я поцеловал в щеку Поликсену и подержал нежную ручку ребенка. Артемисия-младшая смотрела по сторонам удивительно осмысленным взглядом серых глаз… я вдруг ощутил, что эту девочку тоже ждет необыкновенная судьба. Возможно, для нее даже лучше, что она не дочь добропорядочного гражданина, которая стала бы женой такого же гражданина и всю свою жизнь провела бы между прялкой и колыбелью в стенах гинекея!
Служанка Поликсены с помощью Артабаза втащила вещи хозяйки и сама удобно уселась на окованный железом сундук. Я захлопнул за ними дверцу.
– Мы вернемся недели через три… возможно, через месяц, – сказала Поликсена через окошко, словно бы извиняясь.
– Можете не торопиться, – ответил я, заставив себя улыбнуться. Я знал, что Поликсене трудновато будет с одной служанкой, ведь кормилица Нупта оставалась со мной и с мальчиком. Хотя Фарнак наверняка даст гостье женщину для услуг…
Я отвернулся и, прикрывшись плащом от взгляда Поликсены, крикнул вознице трогать. Мне показалось, что я в дурном сне, – что мою жену опять крадут у меня! И я сам помогаю этому!
Дорога до усадьбы Фарнака занимала три дня, если ехать без спешки. Через пять дней один из моих вавилонян привез мне привет от жены и сообщил, что она благополучно добралась.
Вначале я очень тосковал по Поликсене, и Артемисии мне тоже не хватало. Но мои обязанности при дворе отнимали большую часть моего времени и душевных сил: к тому же, приехал посланник из Вавилона, с ответными дарами, – с ним я несколько дней подряд вел переговоры от лица царицы. Мы заключили тайное соглашение на будущее, на случай падения Ксеркса. И на случай, если Ксеркс попробует снова прижать своих союзников, – он мог оказаться не так слаб, как мы о нем думали.
Вавилонянин рассказал, что, хотя персидский царь лишился лучших частей своего войска и упал духом, он мог оправиться быстрее, чем ожидалось. В Азии сыщется гораздо больше желающих воевать за деньги, чем в Элладе: а у Ксеркса есть чем заплатить. Склонить на свою сторону Вавилон было непросто – мне впервые было доверено такое тонкое и ответственное дело!
Артемисия хвалила меня… Она говорила, что в скором времени, вероятно, отправит меня посланником в Армению и Лидию, чтобы заручиться их поддержкой против Ксеркса. Царица предложила мне самому выбрать из привезенных вавилонянами даров себе награду за труды. Конечно, Артемисия проверяла, не опьянит ли меня столь быстрый взлет.
Я выбрал отрез зеленовато-синего тирского шелка, Поликсене на праздничный наряд, а себе красивый наборный пояс из серебряных листочков, колец и лазуритового