После смерти моего мужа Ксантий вселился в наш дом со своей молодой женой и рабами. Сперва он только насмехался надо мной и Пандионой, называя нас никчемными курицами и лишними ртами: хотя мы работали так же прилежно, как и другие женщины в гинекее. Потом он начал урезать наши порции, так что мне пришлось воровать пищу ночами, по-спартански! Мне помогали Мирон и Корина – но много ли они могли, бедные рабы?
Ксантию нравилось запирать мою малышку Клеомаху в темной кладовой и слушать, как она плачет и зовет покойного отца и меня, свою несчастную мать… Когда я рвалась дочери на помощь, он запирал и меня. А потом я однажды застала брата моего мужа, когда он пытался растлить Пандиону.
Ей четырнадцать лет, и она уже такая красавица! Он бы изнасиловал ее, но тут я бросилась на мерзавца с кулаками. Я не самая слабая из женщин, и я дралась с ним по-настоящему: я чуть не сломала ему руку и вырвала клок волос. Но он все-таки одолел меня с помощью слуг, избил кнутом, точно рабыню, а потом запер в кладовой, как мою Клеомаху. Ксантий крикнул через дверь, что если я буду проявлять строптивость, он продаст и Пандиону, и мою дочь приезжим работорговцам!.. Ничего другого мы, отродья предателей, и не заслуживаем!
Ты спросишь, почему я не жаловалась Иерофону, моему свекору? Я жаловалась, милый брат, и не раз! Но он оставался глух к моим мольбам: отец моего мужа говорил, что я, должно быть, недостаточно почтительна к Ксантию, который заботится обо мне после смерти Артемида, и он вынужден проявлять строгость… Родственники в таких случаях слышат только то, что хотят слышать!
Однако Ксантий, хотя и обращался с нами плохо, бил и морил голодом, все же удерживался от самого ужасного насилия над нами. Он не обесчестил Пандиону – хотя, наверное, только потому, что он теперь ее опекун, а нетронутая девушка стоит дороже… Однако мне кажется, Питфей, что они все тут боятся тебя, считая тебя большим человеком и боясь разгневать Ксеркса! Как я мечтала, чтобы ты и вправду оказался большим господином, который мог бы нас вызволить!
Когда приехали эти важные люди от тебя и сообщили, что ты теперь состоишь при царице Артемисии, я принялась умолять их забрать меня с дочерью и сестру. Я говорила, что ты мой любящий брат, что ты никогда бы не позволил так с нами обращаться! Карийцы не слушали – однако я не только умоляла, но и угрожала. В конце концов, они согласились передать тебе эту весточку и мою просьбу. Это письмо я сочиняю на палубе твоего карийского корабля, в каюте самого начальника: только там я почувствовала себя в безопасности! И только там мне дали папирус и письменные принадлежности!
Посланники Артемисии оставили при мне охрану, двух человек: эти воины проследят, чтобы меня с Клеомахой и Пандионой никто в доме не обижал, пока ты или твоя царица не дадут ответ.
Я знаю, что Артемисия отправилась на войну. Но ведь ты можешь помочь нам сам, я верю в это!
Уповаю