Наследник.
…Что боится и ненавидит его. Всеми фибрами души.
Обманщик. Притворщик.
Крест сел по правую руку от отца. Служанка тут же принесла завтрак: яичница с беконом, фасоль в томатном соусе, жареные шампиньоны и сосиски, треугольные тосты – полный комплект. Всё, что входило в понятие «традиционный английский завтрак». Белки для настоящего мужчины. Чтобы он был сильным, крепким.
Стоит ли говорить, что Креста от этой еды воротило?
Набивая такими завтраками желудок, он с трудом досиживал до конца «беседы» и бежал к себе – скорей вытошнить всё в унитаз.
Крест считал себя вегетарианцем, как мама. Вот только ему свои предпочтения приходилось скрывать: пользуясь интернет-магазинами, втихаря заказывать себе желанную еду и прятать её в комнате, в мини-холодильнике.
Крест вонзил вилку в сосиску, полосатую от гриля. Укусил, прожевал. Проглотил. Отец же – румяный, как Санта-Клаус, – уписывал недожаренный бифштекс. Кровь, сочась из мяса, застывала в уголках его рта и холёной, модной бороде – шедевре местного барбер-шопа.
«Краснобород, Кровавобород… Классно развлёкся ночью, да?»
Крест представил, как вонзает вилку в отцовскую ладонь. С размаху, так, чтоб до упора. Услышал крик демонической зверюги, наконец-то ощутившей боль…
Глаз дёрнуло нервным тиком.
Крест проглотил больше нужного и закашлялся, поперхнувшись. Лапища отца немедленно застучала по его спине, а в глазах зажглось беспокойство.
– Всё, хватит, па… Всё – кха-кха – пучком…
– В порядке? Уверен? Хорошо.
Отец утёр губы салфеткой и вонзил взгляд в лицо Креста. Опять посмотрел на его раненую губу и нахмурился.
«Сейчас будет пытать про драку».
За молчаливым завтраком всегда следовал допрос: как дела в школе, как отношения с одноклассниками, какие планы на будущее… А не хочешь ли ты съездить ко мне на работу? К делу приобщиться, что да как? Вновь глянуть на семейный бизнес, м?
Особый интерес для отца представляла школа. Почти каждая беседа начиналась с неё. Мол, правильный ли ты сделал выбор, сынок? И каждый раз, твёрдо глядя в синие, как у него самого, глаза, глуша ненависть, Крест отвечал: «Да».
Ведь это была именно его идея: перевестись в обычную гос школу под маминой фамилией, паспорт сменить ради этого. Носить шмотки без фирменного лейбла, не использовать ультрамодные гаджеты. Учиться выживать в непривычных условиях, адаптироваться. Становиться сильнее.
Отец уважал силу. Он был этой самой силой. И Кресту всё же удалось его уговорить.
О своей ненависти к мажорам, что сорили деньгами и поливали грязью всех, кто отличался от них, Крест, конечно же, не упомянул.
Теперь второй год он корчил из себя нищего, хотя был принцем. И ему это нравилось. Так он мог хоть на какое-то время забыть то, кто он есть, и кем порождён…
Отец спрашивал, послушный сын – отвечал. Стараясь не смотреть на рыжую гриву, от которой в комиксе шёл едкий дымок. На тёмную россыпь веснушек на широком, с крупной челюстью, лице.
Крест бы многое отдал, чтобы внешне походить