– Если будет идти командир, ты покричи.
Конечно, бойцам было непросто жить без супруг и подруг, некоторые при виде женщин становились разъяренными, как быки на корриде. У нас в армии только у высшего командного состава могли присутствовать жены или даже семьи вместе с ними, для остальных военнослужащих это запрещалось.
В Литве я не видел такой жуткой разрухи, как в Белоруссии. Здесь сохранились деревенские дома, хозяйственные постройки, усадьбы. Видел даже большой парк при каменном доме, говорили, что это усадьба Огинских, представитель рода которых написал полонез «Прощание с Родиной».
На подходе к немецкой границе у нас была длительная остановка. Все – от командиров до рядовых – готовились к вступлению в Восточную Пруссию. Для немцев эта земля была очень важным плацдармом, они чувствовали в ней свои корни, уходящие в глубину столетий. Начиная с XIII века тевтонские рыцари строили здесь прочные каменные крепости и замки. Это была самая укрепленная провинция Третьего рейха, приграничная земля изрезана траншеями и военно-инженерными сооружениями.
Для защиты Восточной Пруссии гитлеровское командование издало приказ бороться за каждый метр, и немцы зачастую сражались уже не за фюрера, а за родной город, поселок, дом, за своих близких, которые там остались.
Нашим войскам впервые за всю войну предстояло действовать на вражеской земле на территории Восточной Пруссии. Учиться тактике ведения войны по-новому требовалось и генералам, и командирам подразделений, и солдатам. Хотя у всех за спиной уже была суровая боевая школа, однако теперь в сложных условиях наступательного боя с прорывом заранее подготовленной, глубоко эшелонированной обороны противника, усиленной дотами, нужно было готовиться по-иному, не так как раньше. В сжатые сроки нужно было выявить слабые места в обороне противника.
Инженерные части занимались инженерной разведкой капитальных сооружений и заграждений противника, минеры и саперы изучали возможности проходов в минных полях, а также способы закрепления захваченных рубежей.
В октябре 1944 года наша бригада вошла на территорию Восточной Пруссии. Одним из первых населенных пунктов, который после тяжелых боев, преодолев пограничную оборону противника, взяла Красная Армия, был городок Эйдтхунен. Он стоял разрушенный и обезлюдевший. Сейчас это поселок городского типа Чернышевское в Никитинском районе Калининградской области.
Когда мы вступили на прусскую землю, у наших солдат как будто психологический спусковой крючок нажали – они стали срывать свою накопившуюся ярость и злость. Стали уничтожать и разрушать дома, били окна, посуду, хозяйственные постройки. У каждого был свой счет к фашистам. И сколько нам вбивали в головы: убивай немцев!
Помню как-то вдвоем с сержантом хотели зайти на небольшой хутор,