На мою просьбу объяснить смысл того или иного предложения он лишь улыбался и говорил, что в комитете поймут.
Я взорвался и, не дожидаясь вызова, сам поехал туда. Председателя не было, а первый заместитель, перед которым я положил акт с просьбой пояснить мне смысл некоторых фраз, прочёл его и впал в задумчивость, выйдя из которой, начал рассказывать о том, какой замечательный человек автор этого самого документа.
В конце – концов, в комитете тоже, вроде, поняли что к чему и жена осталась уволенной, меня не четвертовали и, к тому же я сам, разъярённый клеветой и проверками, уволил вдогонку и самого пакостника, у которого и без этого хватало грехов.
Но это не всё.
После увольнения он явился ко мне в кабинет вместе с ходатаем – вполне вроде приличным человеком, к тому же знакомым мне доктором наук из пединститута (что-то мне везло на ходатаев из этого самого института), который начал настойчиво уговаривать меня восстановить его в прежней должности.
Самое поразительное, что он никак не хотел понять невозможность этого после всего происшедшего.
Выслушав мой рассказ о мерзостях, учинённых его протеже в знак благодарности за сделанное, он должен был, наверное, извиниться и уйти, а он – профессор ушёл обиженным.
Железная леди
Во времена СССР советский человек имел право на загородний садово-огородный участок, называемый в народе дачей. И ещё имел он право иметь на этом участке садовый домик – комнатка с верандой строго ограниченных размеров каждая. Не дай бог их нарушить. Метр влево, метр вправо – огонь на поражение
Вот и я, получив надел, начал строить свой домик.
Собственно говоря, только на начало в виде фундамента и цоколя у меня и хватило времени и терпения после чего стройка замерла на несколько лет.
И вот в этот «мёртвый» для меня строительный сезон в республике началась очередная компания против злодеев, которым не хватало дачных квадратных метров и они строили черт-те что.
Комиссия, среди прочих, наткнулась и на мою незавершёнку. Измерив её без меня и почему-то решив, что фундамент подготовлен только под комнату, а не комнату с верандой, хотя там явно было видно это разделение, она внесла меня в список, который для начала попал в райисполком (прообраз нынешней районной администрации).
Кампания была начата обкомом КПСС и как я не пытался с чертежами в руках объяснить главе управления жилищно- коммунального хозяйства, что размеры моего фундамента точно вписываются в нормы, определённые для комнаты с верандой, он ничего не хотел понимать.
На него магически действовал акт, где фигурировала только слово комната, а от слова «обком» вообще наступал паралич мозга.
Материалы были переданы в райком партии.
Я знал неплохо его первого секретаря и, встретившись с ним, объяснил ситуацию. Он сказал, что если всё так, как