арену, полыхающую страстями. «…Ну, давай, доведи до ровного», – буквально завопили все, и мужчины, и женщины, увидев, как моряк, немного передохнув и подсев после, казалось бы, немыслимого девятнадцатого раза, медленно распрямляясь, как часовая пружина, пошел на двадцатый. Но гиря уже не хотела слушаться его могучей руки. Остановившись ровно посередине требуемого для поднятия расстояния, она словно начала давить руку морского волка книзу, да так мощно, что несколько мгновений рука и гиря словно бы боролись друг с другом, двигаясь не вниз-вверх, а в горизонтальной плоскости, вправо-влево. Зрители внезапно притихли. Стало слышно, как вдалеке, около столовой открыли дверь грузовика. Уже и дышать-то стало страшно, не то что, сказать что-нибудь в поддержку. Рука моряка все сильнее дрожала под напором гири, амплитуда колебаний становилась все больше… но внезапно моряк вновь подсел, пригибаясь к земле и при этом искривляя вбок свой мощный торс, а потом вдруг резко подпрыгнул, с диким страшным звуком, вырвавшимся из намертво стиснутых зубов. Он весь покраснел, а посередине лба сильно набухла вена в виде цифры «1» с длинным носиком. И, о чудо, гиря сдалась! Рука легко, как будто и не было только что этого нескончаемого противоборства, пошла вверх, вслед за распрямляющимися ногами и туловищем, и, через секунду абсолютно прямая, не покорившаяся, с солнцем, знаменем и надписью «КСФ», гордо вознеслась вместе с побежденной гирей над головой морского волка. А в глазах Яса она вознеслась и над ликующим пляжем, и над всеми крышами санаториев, и даже над самими высокими верхушками гор. Но, разумеется, радости от этого победного вознесения гири Яс не испытывал. Наоборот, горестно вздохнув, он подумал, что не помнит, чтобы папа поднимал столько раз свою, 24-килограммовую.
Однако, горевать было не время, Яс приготовился болеть за любимого папочку. Он вышел в центр круга, растягивая руки в разные стороны, чтобы разогреть мышцы и не повредить связок. Гомон, возникший после блестящего выступления моряка, постепенно стих. Папа взялся за гирю, и отсчет начался. К огромной печали Яса, интриги в этот раз не получилось. После счета «одиннадцать» папуся сделал долгую паузу, согнув руку в локте, и «двенадцать» уже сделал с большим усилием. А на «тринадцати» рука его точно таким же образом зависла посередине дистанции, и, понимая, что за КСФом ей уже никоим образом не угнаться, сдалась, опуская гирю к матери-земле. «Вот, папочка, надо было тебе не вино пить, а каждый день тренироваться, тогда бы может и победил бы КСФа» – сказал Яс про себя. Ну ладно, в следующий раз Яс проследит, чтобы отец тренировался с самого первого дня отдыха.
Владимира проводили аплодисментами и восклицаниями, а центр круга вновь занял морской волк для финального награждения, которое и было проведено в обстановке полного ликования гладкобедрым русалочьим корпусом и прибившейся к ней разрисованной детской нечистью. Моряк и принцессы вознесли над головами шампанское, которое было тут же открыто по команде пузатого
