Всем в Озерье не терпелось отправиться на дневные народные гуляния, которые по традиции открывали члены королевской семьи. В этом году на них должен был присутствовать и принц Богдан, которого, по слухам, вылечили благодаря совету какого-то пришлого чародея. И в честь этого чудесного события король пообещал бесплатную еду и выпивку всем, кто придет на гуляния.
Зимняя ночь была событием, к которому готовился каждый житель Озерьи, независимо от того, беден он был или богат, молод или стар, красив или уродлив. Это был один из тех чудесных дней, когда люди забывали о тяготах жизни, о проблемах и заботах, гнетущих их сердца на протяжении долгих зимних месяцев. Даже то, что праздник был посвящен мрачному богу зимы и смерти, ни капли не смущало вейгорадцев. Напротив, они считали, что веселиться нужно так, чтобы даже бог-жнец улыбнулся, глядя на них из-под полога зимней метели, и велел болезням и смерти обойти город стороной.
Праздник начинался с рассветом. С самого утра каждая семья посещала святилище богов-братьев и оставляла там душистый сосновый венок, украшенный лентами и капельками белой извести, так напоминавшей снег, серебряную монету, или простую еловую веточку. Бог-жнец равнодушно глядел на людской поток темными блестящими глазами, и людям оставалось лишь надеяться, что он услышал их молитвы. После святилища приходило время для дневных гуляний. Стражники открывали главные ворота, и горожане спешили выйти за стены. Люди ели, пили, кружились в хороводах, потому как танцевать что-то иное в тяжелых зимних одеждах было неудобно. Все палатки чародеев и торговцев переезжали на один день за пределы городских стен. Для каждого вейгорадца находилось занятие на дневных гуляниях. Дети и взрослые вместе распевали шутливые песенки-дразнилки и катались на санках с высокой ледяной горки, которую каждый год украшали сказочными узорами мастера из квартала ремесленников. В галдящей толпе бродили востроглазые громкоголосые торговцы, соблазняя жителей Вейгорада ароматными медовыми коржиками, горячими капустными пирожками и пряными хлебцами.
Ровно в полдень из ворот выезжали тяжелые, убранные в честь праздника серебряными лентами, сани королевской семьи, и король Карел вместе с женой, сыновьями, приближенными и стражниками входил