Это длилось считанные секунды, но Рыжему показалось, что прошла вечность и ужас никогда не кончится. Он вскрикнул и разжал руку, Лариса Сергеевна тут же подхватила выпавшего пришельца, спрятав его у себя на груди.
Стараясь не смотреть в их сторону, незваный гость прорычал:
– Да вы что, все с ума посходили!? Еще раз выпустишь уродца – конец вам!
– Не выпущу, родной, не серчай – глупый он, прости нас!
Пришелец что-то тихо прострекотал.
– Молчи Степка, молчи, дурак, – Лариса Сергеевна бесшумно зарыдала.
Корней Васильевич обхватил голову руками, ему хотелось убежать в лес, лишь здравый смысл останавливал его. Так он и заснул сидя, обхватив голову руками.
Той ночью было поразительно тихо, даже насекомые не стрекотали в траве. Это может подтвердить любой житель деревни Степанчиково, страдающий бессонницей.
Паром
Стеклов мерз в ожидании парома, выдыхая клубы пара в прохладный воздух.
«Ну что ж, сам напросился. Добро пожаловать в Сибирь».
Эйфория отчаянного поступка прошла, и теперь настроение у путешественника было на противоположном полюсе. Окружающая обстановка казалось бессмысленной и сюрреалистичной: «Кто эти люди, говорящие с ним на одном языке, но понятные меньше, чем иностранцы?»
Здесь, в местах, куда не ходит транспорт – у них есть дела, которые, ему, чужаку, были не понятны. Отличия с привычными людьми стали заметны еще в аэропорту, где по прилету, мучаясь похмельем, он проклинал себя за авантюру. Люди вокруг были по-особому загадочны. В ожидании багажа Никита пытался объяснить себе этот феномен.
Житель мегаполиса тоже может быть замкнут и непонятен, но он привычно замкнут: любой из них всегда характеризовался Стекловым как совокупность привычек и пристрастий. Те же, что прилетели с ним в город К., были другими: казалось, ими движет особая программа или принцип. Иначе что, кроме обстоятельств, может заставить человека жить здесь по своей воле? Эти люди поглядывали на туриста со спокойным удивлением: дескать, что тут делает этот чужак?
«Как по-разному, в зависимости от места, человек может воспринимать реальность», – думалось Никите.
Не будь вся затея столь сумасбродной, не будь проклятого утреннего холода, это могло даже быть интересным. Невыносимо хотелось кокаина, который лежал во внутреннем кармане пальто. Никита периодически касался заветного запаса, хотя точно знал – коробочка на месте, будто этот предмет был артефактом, связывающим его со знакомым ему миром.
Аарон сразу заметил странного человека, кутающегося в длинное пальто – слишком он выделялся на фоне местного населения. По движениям человека агент понял, что боец из незнакомца никакой, либо искусно маскируется. Вскользь взглянув в глаза потенциальному врагу, Аарон отметил действие наркотиков, и опять же не исключил вероятность маскировки.
«Никогда не воспринимай