– Говорите по очереди, – поморщился Наместник, когда аргументы и эмоции обоих его детей слились в какой-то безумный ор, где невозможно было понять ни слова.
– Она хотела убить мою рабыню, – пристально взглянув на сестру, заявил Тобиас. Помимо них троих в кабинете присутствовал еще их дядя, Олдриан. Он покачал головой, глядя то на одного, то на другого – как будто негласно обвиняя их в нелепости детской ссоры.
– Ничего подобного, – возразила Алексия. – Я хотела лишь… проучить. Эта рабыня дерзила и отказывалась выполнять мои приказания.
– Конечно, отказывалась, ведь это моя личная рабыня. И какого черта ты вообще вломилась в мой кабинет?!
Они снова начали орать друг на друга, и их остановил уже Олдриан. Наместник выглядел раздраженным.
– Что конкретно произошло?
– Она вломилась в мой кабинет, посягала на мою личную рабыню, а затем покалечила ее, – перечислил Тобиас.
– Это правда? – спросил Тамидар.
– Нет! – тут же воскликнула Алексия, но вопрос адресовался не ей.
– Правда, – Олдриан скрестил руки на груди. На указательном пальце левой поблескивал изумруд кольца Истины.
– Ты переходишь всякие границы, Лекси, – у Наместника тоже был тяжелый день, а тут еще приходилось разрешать разногласия между его детьми. – Я думал, вы уже выросли. Я строго запрещаю тебе входить в комнаты Тобиаса и посягать на его рабов. Где твое благоразумие, в конце концов? Ты ведь дождешься, я посажу тебя под домашний арест до дня свадьбы!
Алексия аж задохнулась от возмущения, а Тобиас в ужасе уставился на отца. Если Алексия не будет половину времени проводить на гулянках, как она делает сейчас, то изведет во дворце всех рабов и слуг!
– Идите прочь с моих глаз, – сказал Наместник. Эта фраза была далеко из детства, когда обиженные друг на друга брат с сестрой прибегали к отцу за разрешением спора.
– Только попробуй еще ее тронуть, – сказал Тобиас, когда они вышли за дверь.
– Ты что, влюблен в нее? – ядовито спросила Алексия.
– Дура, – выплюнул Тобиас и, развернувшись, ушел. Сестра совсем лишилась разума. Что у нее творится в голове? Давно пора уже показать ее целителю души.
– Как моя рабыня?
Мальчишка, дежуривший в лазарете, отчаянно клевал носом, когда туда заявился Тобиас.
– Мастер Фимер сказал, что потребуется несколько дней, чтобы зажили внутренности, и еще несколько, чтобы срослись кости, мой господин.
– Я взгляну на нее, – Тобиас подавил очередную вспышку гнева, когда подумал о сестре, и, взяв светильник, нашел кровать каро. Та спала.
Лицо ее было нетронуто,