– Славно не то слово. Я чуть не заработал ангину! – пожаловался Тобиас.
– Вот бедняга. Последнее время тебе здорово не везет. Мой брат рассказал, что мериданцы расстроили тебя, подарив дому Торр рабыню, которая вдребезги разнесла славу Криадского Храма Воспитания как лучшего в Империи, – Олдариан продолжал подначивать племянника, наблюдая за ним с лукавой усмешкой.
– Отец преувеличивает. Ему все не дает покоя мое увлечение бизнесом больше, чем размахивания мечом, – отмахнулся Тобиас.
– И он отчасти прав, – заметил Олдариан. – А что, эта рабыня действительно так хороша? Когда я просил показать ее, управляющий сказал, что та занята неотложным делом. Этот Фол не отличается изысканностью манер, чем в который раз вызверил Наместника. Если бы не твое заступничество, его давно уже прогнали.
– С рабыней одни лишь проблемы. Лучше бы мериданцы подарили отцу коня или охотничьего пса, – Тобиас наблюдал, как последний сундук оказался внутри помещения, и Олдариан, сделав несколько пассов руками, принялся открывать замок ближайшего. Он явно собирался разобрать привезенные с моря диковинки. – Не хочу тебя отвлекать тебя, дядя. Надеюсь, вечером сможем поговорить, и ты расскажешь мне, что творится там, на юге, и понравился ли Алексии ее жених.
С этими словами он покинул башню. Алексия была старшей сестрой Тобиаса и вместе с Олдарианом отправилась в гости к своему жениху, знатному лорду южных земель. Помолвка должна была состояться неделю назад, и через пару дней Алексия вернется в Криаду. Тобиас пожелал бы, чтобы традиции требовали подольше задержаться невесте в гостях у жениха – сестра была той еще мегерой, и они редко находили общий язык.
Дядя очень кстати напомнил ему о рабыне, и он спустился вниз, чтобы найти Фола.
– По дворцу ходят слухи, что вы избили ее до полусмерти, – хмуро заявил управляющий, едва завидев Наследника. – Так, что даже пришлось звать лекаря. А ведь Наместник требовал ее к себе, из-за вас мне пришлось сочинять истории о сверхзанятости рабов.
– Чертовы сплетники, ничего я с ней не сделал, – пробормотал Тобиас. – Я благодарен тебе за то, что осмелился вызвать гнев моего отца, – Тобиас положил руку на плечо Фола. – Есть кое-что. С этого дня я не хочу, чтобы Сьерра прислуживала на приемах и предлагалась гостям.
– Чем это вы, интересно, объясните такое решение своему отцу и знатным господам, что толпами ходят в ваш дом? – едко осведомился Фол.
– Я хочу, чтобы ты записал, что с этого момента Сьерра мая личная рабыня, и никому не дозволяется приказывать ей что-то и даже прикасаться к ней без моего ведома.
Недовольное