Открыл неспешно их отец,
И я к нему подался,
Кричу: «Живые иль конец?»
И взгляд мой заметался,
«Ведь вы сказали, что придут,
Сказали, будут в темень,
Сказали, что не пропадут,
Где правда? Слов сплетений».
Отец ребят впустил меня,
Сказал: «Есть вести злые!»
И он интригую маня
Поведал, где родные.
И начал он рассказ с того,
Что власть сейчас жестока,
Свой план построила давно
Нацистского порока.
Решила вычистить страну,
А там и мир от люда.
Как будто слышит сатану
И враг его Иуда.
«Ты знай, твоя родня жива,
Их держат на допросе,
Решается семьи судьба,
А время тут в вопросе.
И ты сегодня должен быть
Сильней, хитрей и лучше
Иметь увёртливость и прыть
Душою не заблудшей.
Молиться, Господа просить
О здравии любимых,
За зло людей уметь простить
Навязчивых и мнимых».
И слушал я его урок,
Советы, наставления,
Но тут он вмиг застыл, умолк
И прекратил учение.
Смотрел куда-то за меня,
В окно глубокой ночи,
Интригу взглядом он храня,
Напрягся что есть мочи.
И прошептал: «Там кто-то есть
Я видел людей тени,
Тебе нельзя быть больше здесь,
Нельзя без заблуждений.
Ты уходи сквозь чёрный ход,
А я пойду открою,
И посмотрю, что за народ
Толпится за стеною».
Он приоткрыл, и я исчез,
Промчал в потоке ночи,
Бежал, как будто мчался бес,
Не думая о прочем.
Бегу, и чувство что один,
Один на белом свете,
И мрак рисует мне картин
В довольно тусклом цвете.
«Что делать мне, дай, Бог, ответ,
Ведь я ещё ребёнок,
Верни родных, я дам обет
За жизнь моих сестрёнок.
Я буду праведность нести,
И буду чтить каноны,
Позволь семью мне обрести,
Услышь мольбы и стоны».
Я не заметил, как дошёл
До дома, дверь открыта,
Слезу рукой я вмиг протер,
Волнение забыто.
С порога вижу я отца,
Как он по дому мечет,
На нем не видно и лица,
Гримасой изувечен.
«Ах! Папа, где ты был?
Где мама? Остальные?»-
Ему с порога заявил,
Смотря в глаза рябые.
Отец в испуге посмотрел,
И мне от взгляда страшно,
Нарушил тишины пробел
И произнёс протяжно:
«Бери,