Тот идеал из фальши.
О доме часто думал я,
О маме и о сёстрах,
Наверно, брат подрос слегка,
Теперь, с меня он ростом.
Пройдёт чуть время, и тогда
Наладится порядок,
Вернётся в дом моя семья
И мир, что был так сладок.
Пока же время ужасать.
И по ночам гул, крики,
За окнами твердят спасать
Нацистов святы лики.
Спасать от армии жидов,
Что изъедают земли,
И иудейский стан домов
Поджогами, чтоб внемли.
И вот старушка испекла
Мне торт для угощения,
Сегодня праздник у меня,
Сегодня день рожденья.
Мы пили чай и ели торт,
Общались и грустили,
Для нас двоих это комфорт,
Покой, что мы хранили.
Я раньше по ночам страдал,
Ревел без сожаления,
Надежду в матери искал,
Любовь и умиление.
Сейчас я чувствую, взрослей
Уверенный и твёрдый,
Да и по силам мне теперь,
Я вырос, стал упёртый.
Я обязательно найду
Семью, что разлучили,
Про смерть отца им расскажу,
Моля, чтобы простили.
Они, наверно, по ЖД,
уехали с вокзала,
И оказались в той стране,
Что родным домом стала.
Я знаю точно, вера там,
Им помощь оказала,
Что не досталися врагам,
Семья, что так страдала.
Что сестры думают о нем,
Волнуются и знают,
Что мы спаслись с моим отцом,
Здоровья нам желают.
Я думаю, настанет день
И я поеду в гости,
Перевалюсь за этот крен
Агрессии и злости.
Ну, а пока я буду тут
И пригожусь я бабке,
За мной, надеюсь, не придут,
Работать буду с цапки.
Мы стали близкие друзья,
Моя старушка – чудо,
И не забуду никогда,
Я в памяти, покуда.
И как-то утром, как всегда,
Я вскипятил нам чайник,
Старушка не пришла тогда,
Не встретил в умывальне.
Не встретил в кухне за столом,
В саду, гостиной тоже,
Прошел я в спальню на втором
По лестнице с прихожей.
Я в дверь негромко постучал,
А там за нею тихо,
Ее по имени позвал
И сердце бьется лихо.
Устал я ждать и к ней зашёл,
Она лежит, не дышит,
Я пульс потрогать подошёл,
И чуть шептал, не слышит.
Я понял, больше ее нет,
Как и отца со мною
И лица белый ее цвет
Я