Остальных учителей, к сожалению, забыл. Правда, вспомнил еще преподавателя математики в 10 классе Николая Петровича Иванова. Он был уже старенький, очень любил моего брата Васю, который действительно здорово знал математику.
В 1946 или 1947 году нас, учеников старших классов, привлекали для работы в колхозе. Во время жатвы мы помогали колхозникам убирать урожай. Работали в каком-то колхозе за селом Подкопаевка. Ходили в поле пешком. Поднимались очень рано. Работать днем было невозможно – стояла жара. В поле колхозницы вязали снопы, а мы носили их к месту, где мужчины занимались скирдованием и работали на ручных молотилках. Потом всем школьникам давали сумки из-под противогазов, и мы шли цепью по полю, собирая колоски, которые оставались после комбайна или косарей. В обед нас кормили супом (кулешом) или кашей. Руководство колхоза было довольно нашей работой. Работали мы честно.
Осенью и зимой вечерами мы пропадали в районном Доме культуры. Здание было двухэтажное. На втором этаже помещались какие-то конторы. На первом этаже – небольшой зал и маленькая сцена. По субботам и воскресеньям в ДК проводили вечера танцев. На танцы продавали билеты. Сколько стоил входной билет, я уже не помню, но мы как-то проходили в зал без билетов.
Иногда в ДК пытались ставить маленькие пьесы, но чаще все заканчивалось обычными танцами под баян. В зале был ужасный холод, здание не отапливалось. На ободранных стенах и сцене, коптили развешенные керосиновые лампы. Лавки расставляли около стен, поднимали на сцену и танцевали на небольшом «пятачке» в центре зала. Все топтались в валенках с галошами, пальто, полушубках, телогрейках, бурках. Пожилой баянист Паша Алифанов садился на сцене на табуретку, выпивал стакан самогона, клал голову на баян и тут же засыпал, но и сонный играл хорошо. В зале все курили самосад, так, что дым стоял коромыслом. Иногда бывали потасовки среди подвыпивших ребят. Мы крутились там же в зале, иногда баловались, тогда нас выгоняли на улицу, на холод. Покрутившись немного на улице, мы снова пробирались в зал, но вели себя тише.
Мой старший брат Вася иногда ходил на танцы, но очень редко. Он встречался с какой-то девочкой. Откуда она была, где училась, как ее звали – он нам не говорил. Больше сидел с книгами. Учился он очень хорошо. Иногда приходил домой поздно, что вызывало раздражение тётей. Дома все хотели, чтобы он окончил школу с медалью.
Примерно тогда же он начал играть на мандолине и балалайке. Откуда они появились у нас в доме, я уже не помню. Слух музыкальный у Васи был отличный. Он мог на любом инструменте подобрать любую мелодию и сыграть ее. Но в оркестре ДК он не играл. Дома была только мандолина, которую ему подарил Роман с соседней улицы, и старенькая балалайка. Отчество