До оккупации города немцы с самолета разбрасывали листовки. Я читал их. Немцы предлагали нашим солдатам сдаваться в плен. Помню, что в них было написано: «Штыки в землю! Прочти и передай товарищу!» и нарисована бегущая свастика, от которой убегают наши солдаты.
Вторая история произошла дома. У нас в большой комнате жили немцы. Немецкий офицер сидел около печки и сжигал топографические карты. Я был рядом и попытался из кипы карт вытащить одну, чтобы просто посмотреть. Раньше я их не видел. Теперь я понимаю, что на ней была нанесена оперативная обстановка. Карта была разрисована цветными карандашами. Немец посмотрел на меня со злостью, подозрительно, и я тут же получил от него по шее. Хотя никаких крамольных мыслей у меня в тот момент не было. Передать карты нашим военным или партизанам я не мог, поскольку их в нашем районе не было.
И еще одна история – это уже совсем серьезно. Когда немцы ушли у нас в большой комнате на полу ночевали венгры. Как только они тоже совсем ушли из дома, я заглянул в комнату и на подоконнике увидел, как сейчас бы сказали «растяжку». У окна висели часы ходики с гирьками и цепочкой. На краю подоконника стояла ручная венгерская граната фугасного действия. Тогда я уже разбирался в них. Темно-красного цвета, по виду похожа на современную банку с пивом, но меньше по высоте и объему. Чека из кусочка кожи или кожзаменителя, выдернута, но не до конца, а граната обмотана часовой цепочкой.
Расчет был простой, ходики потянут цепочку, та опрокинет гранату с окна на пол, и взрыв в комнате обеспечен. Стену могло и не повредить (дом кирпичный), а все окна взрывной волной могло выбить. Если бы кто-то из нас, не дай Бог, потянул цепочку, конечно бы погиб.
Я, придавив взрыватель и чеку пальцем, размотал цепочку. Вышел в огород за сарай, и чтобы никто не видел, бросил гранату подальше, насколько мог, от дома. Бросать венгерские гранаты меня научили старшие ребята, а мне тогда еще не исполнилось 13 лет! На взрыв гранаты никто не обратил внимания. Стрельба и взрывы были слышны постоянно. Дома об этом я никому не сказал.
И снова я забегаю вперед. Когда в конце августа или в первых числах сентября 1943 года брат Вася вернулся в Корочу, я сказал ему, что у меня в сарае спрятана венгерская граната (я спрятал её ещё зимой) и он может бросить её в огороде. Он согласился, и после моего инструктажа мы пошли с ним в огород, и он бросил её гораздо дальше, чем бросал я. Перед броском мы убедились, что на соседних огородах