В то время ярчайшим образом проявились обе грани сложной натуры Хорвина: его доходящая до жестокости жесткость и его добросердечие. Для Элисы он стал и суровым мстителем, карающим ее за разрушение своей семьи, и, одновременно, надежным защитником, укрывающим ее тайну от всего мира. Две эти противоречивые роли схлестнулись в его душе, и в течение долгого времени не ясно было, какая часть натуры одержит в нем вверх: темная ли, стремящаяся уничтожить обидчика, или светлая, призванная защищать того, кто пришел к нему за помощью. Доброта и благородство победили. Они оказались сильнее настолько, что Элиса навсегда сохранила чувство благодарности своему суровому защитнику и смогла забыть, вычеркнуть из памяти всю ту боль, что он ей причинил.
Разрушенная семья Хорвина возродилась, а элисин секрет, не смотря на все перипетии, был сохранен. Когда Элиса родила девочку, супруги Ристли взяли ее себе. К тому времени потерявшая ребенка Ровина уже знала, что больше не сможет иметь детей. Признать дочку кузины своей собственной для Ровины было наилучшим выходом. Для Элисы тоже.
Элиса добилась желанного. В глазах общества она оставалась незапятнанной. Ничто не связывало родившегося ребенка и ее. Теперь оставалось одно – найти человека, который согласился бы принять Элису такую, какая она есть, не сохранившей свою чистоту.
И такой человек нашелся. То был старинный друг Хорвина. Имя его было Дарти Гардуэй.
…
Когда Элиса вновь увидела свой дом, она была потрясена. Прекрасный особняк в Ортвейле с его радующими глаз розовыми стенами, с изящной ротондой по центру, со стерегущими вход грозными драконами изменился до неузнаваемости. Роскошные прежде залы несли в себе след проходивших здесь разнузданных оргий, бросались в глаза то разбитое зеркало, то покореженный светильник, то изуродованная статуэтка с отколотой изящной ножкой. Портьеры выглядели оборванными, ковры – истертыми, люстры – поврежденными. Отсутствовали знакомые вещи. Не хватало мебели: здесь не было столика с витыми ножками, там пропал старинный резной секретер мореного дуба, со стен исчезли многие картины. Не хватало канделябров, исчезли вазы, не доставало той тысячи мелочей, что заполняет каждый дом, составляя его очарование и уют.
Элиса в растерянности бродила по комнатам. Теперь, когда ее обидчика-отчима уже не было в живых, когда случайная пуля, выпущенная в потасовке пьяной рукой, оборвала его никчемную жизнь, Элиса надеялась, что она сможет снова здесь жить. Но возврата назад не было. Того дома, в котором прошли ее детство и юность, больше не существовало, он был изуродован и опорочен.
Изменился не только дом. Неузнаваемой сделалась и ее мать. Вместо беспечной, легкомысленной, громогласной женщины Элиса увидела женщину потерянную и притихшую. Женщину, которая не знала, как дальше жить. В потускневших глазах матери застыло недоумение, ее былая краса померкла, а движения сделались вялыми