– Я опущусь сама, – быстро пообещала Пантелеева, – но велите уйти мальчишкам – мне стыдно при них.
Мальчики отступили, скрылись за молодыми, в человеческий рост, елями. Пантелеева опустилась на колени, залепетала:
– Извините, больше не буду говорить, что Прилуцкая высокомерна а Говорова любит мальчиков. Ой!
Девочка подняла голову. Мальчики вышли из-за елей, подходили к ней. Теперь они опять стояли рядом. Их было не меньше десяти из старших классов. И, чувствуя их напряженное любопытство девочки, несмотря на то что Пантелеева извинилась перед ними на коленях вновь принялись её бить.
Вдруг один из мальчишек, будто бы очнувшись от дурного сна, кинулся к Говоровой, с силой отшвырнул её, закричал:
– Дуры! Это же садизм!
Стало тихо, стало на редкость тихо, – было слышно, как поскрипывают под майским ветром нагие, чуть зеленеющие ветви старых берез.
– Ударьте в последний раз и пойдем… – выговорил в абсолютной тишине Женя Ромашов.
И опять в третий раз решили его послушать. Кира Говорова подбежала, занесла каблук над лицом лежащей навзничь Пантелеевой, но опустить его не успела… В ту же секунду Виктор Мушкин сильным ударом в челюсть кинул Ромашова на землю. Кира растерянно опустила ногу. Мушкин не глядя зашагал к школе, за ним потянулись мальчишки. На поляне остались только девочки.
Глава 7
В это самое время в школе Лена искала Прилуцкую, та срочно понадобилась директрисе, искала и не находила. Вдруг её отозвала в сторону тихая троечница Аля Комова.
– Они повели Пантелееву в лесопарк, – чуть не плача выпалила она, – будут бить, бежим!
Девчонки никому ничего, не сказав, выскочили из школы, и побежали к лесопарку. Славик опоздал лишь на несколько минут и это стало для Лены роковым. Лена и Аля ворвались в лесопарк когда девчонки уже вовсю пинали ногами, лежащую на земле Пантелееву.
– Стойте, остановитесь! – кричала Лена, – люди вы или нет! Она почти без сознания. Таня что ты делаешь! Мы же с тобой подруги с самого детства…
– Не продолжай, оборвала её Прилуцкая, – я скажу, эта тварь валяется сейчас в наших ногах, свое наказание заслужила. Что скажешь не она закладывала нас регулярно директрисе?
– Таня ну нужно же по человечески!
– По человечески? вот как заговорила попадья, – глаза Прилуцкой вспыхнули как угли, – а ну отойдем.
Лена и Таня отошли.
– Хочу, чтобы ты взяла наравне с нами вину за избиение Пантелеевой, – сказала Прилуцкая, – спросишь зачем? А затем что мы с детства подруги, вот и проверим твое отношение к дружбе. О девчонках не беспокойся, они будут молчать. Мы все теперь одним миром мазаны. А то мы в колонию, а ты чистенькая и гладенькая получаешься?
– Тварь, какая же ты тварь! – воскликнула Лена. Её трясло от негодования. Они вернулись к девчонкам, которые ждали свою предводительницу, курили. Истерзанная Пантелеева заворочалась на земле, застонала.
– Ей