– Где?
– В федеральных органах исполнительной власти.
– Очень мало. После учебы на юриста я немного поработал в Министерстве юстиции, а потом перешел в частное страховое агенство. Недавно друг рассказал мне про вакансию здесь, и я решил откликнуться.
– Ради карьерных перспектив?
– В том числе.
– Ну а душа к чему лежала? Неужели тоже к Минперпро?
Петя заметно покраснел – было видно, что он теряется с ответом.
– Не парься! – успокаивающе опустил руку ему на ладонь Дронский. – Это был скорее риторический вопрос. Если бы ты сказал, что только и мечтал о жизни среди груды директив и предписаний, я бы усомнился в твоей адекватности. Душа человека не может мечтать об этом. Иначе она называлась бы не душой, а духообразуюшим винтиком бюрократического механизма, ха!
Мустангов улыбнулся, но глаза его по-прежнему выражали напряжение, будто ожидали серьезного подвоха.
– Скажи честно, Петя, – охлебнув капучино, резко спросил Дронский и серьезно посмотрел на Мустангова. – Какая главная мысль зарождалась у тебя, когда ты выходил сегодня из нового места работы?
Мустангов закатил глаза, пытаясь вспомнить.
– Ох, брось! – поморщился Федор. – Не делай такое лицо, будто у тебя мыслительный пчелиный рой там пролетал в тот момент. Глупости! Ни за что не поверю! А думал ты в тот момент о следующем: «Какая же здесь тоска и смертельная скука!»
Петя от неожиданности поперхнулся кофе, но вынужден был себе признаться, что такая мысль в пчелином рою все же пролетала. И даже, пожалуй, доминировала.
Федор понял по лицу собеседника, что не ошибся и с довольной гримасой откинулся на подушку, закинув ногу на ногу.
– Но ты не бери в голову! – махнул он рукой, сделав успокаивающий жест. – Я здесь не для того, чтобы отговаривать тебя от службы в министерстве. А для того, чтобы познакомить с обратной стороной этой службы.
Последнюю фразу Дронский произнес необычно, в полголоса, и даже загадочно подмигнул.
– И что же за обратная сторона? – с интересом уставился на него Мустангов.
– Не торопись! Скоро узнаешь! Осталось дождаться девяти часов вечера.
Они поговорили о выставках, музыке, путешествиях. Мустангов, заинтригованный происходящим, старался больше не возвращаться к теме «обратной стороны», чтобы никого не спугнуть и ничего не испортить. Поэтому просто поддерживал разговор на отвлеченные темы. Когда часы в кофейне показали без десяти минут девять, Дронский оплатил счет, не спеша поднялся, нацепил куртку и командирски произнес:
– Ну что, мой неопытный друг? По сортирам на дорожку и вперед, навстречу новой жизни, хаха!
Они прошли один квартал, затем свернули в узкий переулок и приблизились к припаркованному у тротуара «Harley Davidson».. Сверкающий стальными цилиндрами в свете луны, он казался небольшим космическим кораблем,