Ури отмахнулся и продолжил дудеть в свою дуду:
– Nein! Ich meine unseren Film… die wir Filmen. (Нет! Я про наше кино… которое мы снимаем).
– Про «Жозефа Бальзамо»? – уточнил Верней, чье сердце забилось сильнее в предчувствии ссоры, хотя формального повода для нее еще не было.
– Йа, Йа! Про Йозефа Бальзамо… Du bist verruckt, Junebell ist verruckt, indem du die Hauptrolle des alten Mannes bejahst! Du stinkender Alter Mann! (Вы сумасшедшие, Юнебелль сумасшедший, утвердив на главную роль старика! Вонючего старика!)
– Что он сказал?.. – растерянно спросил Роже, не говоривший бегло по-немецки, и посмотрел сперва на довольно улыбающегося Фрица – видимо, полностью согласного с товарищем – а потом на смертельно бледного Эрнеста.
Художник положил руки на стол, наклонился вперед, так что его тонкий нос едва не коснулся низкого лба Ури, и мягко, очень мягко спросил:
– Wen nennst du den stinkenden alten Mann? (Кого ты называешь вонючим стариком).
– Это шше и ребенку понятно! – осклабился Фриц. – Этот ффаш Жан Марэ… сколько ему лет?.. Он старик! Только такой псих, как херр Юнебелль, мог утвердить на глаффную роль Калиостро, молотого тшеловека, шестидешатилетнего старика! Он шше полная развалина!.. Из-за него картина профффалится!
– Йа, йа! – подтвердил Ури, почуявший, что запахло жареным, но из немецкого упрямства не желавший уступать, тем более какому-то французскому щенку. – Er ist ein totaler Ruin… und vollige Dummheit! Puppe! (Он полная развалина… и полная бездарность! Кукла!)
– Эээээ… друзья мои… так говорить не очень-то вежливо, – промямлил Роже, боясь взглянуть на закипающего Эрнеста, и заискивающе улыбнулся, готовый до конца следовать роли миротворца:
– Месье Марэ – ведущий актер Франции… всеми признанный… и несмотря на возраст, он в отличной форме, я это лично свидетельствую! Давайте все-таки будем поаккуратнее в своих оценках, а?.. Тем более, что нашего мнения никто и не спрашивает, актеры на роли давным-давно утверждены…
– Ффот я и гоффорю – это полное безумие! – тупо кивнул Фриц. – Наши бились до последнего протиффф кандидатуры Марэ! Преттлагали Рутгера Хауэра, он как раз закончил съемки у Верхувена и пыл пошшти согласен!.. Но фффаш херр Юнебелль -упертый кретин, он шантажом настоял на этом ффашем старикашке!.. (5)
– Unbegabt alte Hanswurst… Erbarmliche Parodie auf unsere deutschen Filmstars (Бездарный старый шут. Жалкая пародия на наших немецких кинозвезд).
– Oh, du Wurstchen mit Bier… (Ах ты, сосиска с пивом) – с отвращением сказал Эрнест, и, ничего больше не добавив, схватил Ури за шиворот и с размаху макнул лицом в тарелку с паштетом, приправленным инжирным конфи.
Невольные зрители этой сцены дружно ахнули… Драка за столиком в ВИП-зоне -такое в респектабельном «Лидо» случалось нечасто.
– Эрнест, что ты творишь?.. Отпусти его, отпусти немедленно! – в жутком испуге воскликнул Пикар и, точно дирижируя, по-дурацки взмахнул руками… Само собой, это не остановило Вернея и не помогло Ури.
Немец попытался вырваться, но не тут-то было: хрупкая с виду кисть художника