Действительно, котел был огромен – не иначе, как в нем варили суп из целого быка для полусотни едоков.
В котле окутанный паром скелет деловито тер щеткой голый череп.
– Вы это бросьте! – заорала Матильда. – Я ваши штучки знаю! Никакого уважения, думаете, легко столько воды натаскать? У парней кровавые мозоли на ладонях!
– Тильда, прости, я пошутил. – Де Спеле в обычном облике уже стоял рядом. – Вода чистая, взгляни. А я совсем сухой.
– Ладно, где вас только воспитывали, – вздохнула Матильда. – На стирку эту воду пущу.
Господин де Спеле гордо заявил, что лично у него стирать ничего не полагается. Контанель и Матильда сносили только по одной паре белья, но все носильное, постельное и столовое белье господина де Минюи было в плачевном состоянии.
– Нет, вы подумайте, он даже не вываривал! – возмущалась Матильда. – В холодной воде стирал, без соды, без мыла, без валька. А есть в этом доме утюги?
– Тильда, я опасаюсь, что эта задача вам не по силам, – вмешался де Спеле и поправил, упреждая взрыв негодования: – Я хотел сказать, что это займет слишком много времени – стирка, сушка, глаженье. А нам желательно поутру выступать. Позвольте мне отнести все в соответствующее заведение
– В прачечную какую-нибудь стамбульскую?
– Скажем, в прачечную, там есть и кипяток, и огонь, и раскаленные сковородки… то есть, утюги, – заверил де Спеле. – И сколько угодно работников, которые с удовольствием отвлекутся от своих… гм… обычных занятий.
Матильда догадалась, о каком заведении идет речь, слегка побледнела, перекрестилась, но собрала и увязала три объемистых узла. Господин де Спеле очертил их кругом и принялся творить заклинания.
– Только вы им скажите – если испоганят, так я и до них доберусь! – кричала Матильда. – И чертям тошно станет!
– Не сомневаюсь. – И де Спеле исчез.
Когда через несколько минут он появился снова, то застал облаву на Черта. Напрасно призрак уверял, что его пес – существует тоже двойственное, что грязь и блохи к нему не пристают, ибо исчезает при переходе в призрачную сущность.
– А репьи у него на хвосте тоже с того света? – осведомилась Матильда.
Как не метался, не бегал, не упирался бедный пес, но и его тщательно вымыли турецким мылом. Правда, он потом в знак протеста улегся спать на самом верху мусорной кучи.
Наконец, уже в сумерки, мыться отправилась Матильда, и над замком долго разносился полный блаженства визг, так что летучие мыши той ночью предпочли охотиться в самых дальних полях, а несколько почтенных крысиных семейств навсегда покинула родовые гнезда.
Словом, все чистые, хоть и не все довольные, улеглись на выбитых креслах и диванах, укрылись вытряхнутыми одеялами и вскоре мирно уснули. Только господину де Спеле под утро пришлось навестить преисподнюю и возвратиться с аккуратными