Вова в этот момент вообще ничего не знал. За него действовало его подсознание, которое в четвертый раз в жизни взяло всю инициативу действий на себя и говорило Вове только одно: «Беги! Как можно быстрее! Как можно дальше беги!»
А сам Вова не знал, почему он бежал. Не знал, чего же он так боялся и от чего спасался. Он не знал, что произошло много лет назад, в далеком старом лесу. Вова не знал, что когда- то были у него друзья по имени Влад и Денис. Не знал, что этот самый Влад позвал его в ночной лес, и не знал Вова ничего из того, что было дальше. Ибо тот Вова, который знал Влада и Дениса, остался там, в старом ночном лесу…
Сознательное. Заключительное. 1987
Старые кусты и большие корни деревьев мешали Вове бежать, но животный страх неустанно гнал его вперед, не давая опомниться ни на секунду. Крик Влада и Дениса до сих пор стоял у Вовы в ушах. Или они кричали до сих пор? Неважно. Важно – бежать.
Мимо мелькали толстые стволы деревьев. Луна то появлялась, то исчезала из-за крон деревьев. Вова чувствовал преследование. Он чувствовал чей – то взгляд в спину. Он чувствовал его ярость. Он чувствовал себя добычей. Всё слабое тело Вовы, всё его слабые мышцы работали в полную силу, выкладывая всё, что в них есть. Они были одним целым. Одним механизмом, который только и знал, что надо бежать, и бежать, как можно быстрее, как можно дальше! Не было ни боли, ни усталости, а только страх. Животный страх, первобытный страх, который толкал и толкал вперед…
Тут Вова начал ощущать, что лес начинает идти под уклон. Всё больше и больше, пока не перешел в практически отвесный склон. Вова попытался было затормозить, но было поздно: он споткнулся, кубарем полетел вниз, налетел на дерево, и наступила тьма. И в глазах, и в сознании.
Наутро жители деревни нашли Вову. Он лежал без сознания под большой сосной. Его родители прибежали к нему. Но Вова их не узнавал. Как и не узнавал свой дом, свою деревню, себя и своё имя. Вова начал жить заново, с чистого девятилетнего листа.
Впрочем, не совсем с чистого. Ассоциация с запахом старого, казалось, забытого всеми цветка дубравника оставалась с Вовой до конца.
Криминальное чтиво на мексиканский лад. Немного дешевой философии, пресловутых вечных вопросов, один красивый закат и много крови.
Часть вдохновения на этот рассказ дал фильм «Старикам тут не место», а часть музыкальный клип какой-то малоизвестной группы.
16 вместо 11
Звук последнего выстрела еще не стих, когда я понял, что участь схватить пулю, не обошла сегодня и меня. Резкая боль в груди, и вот я сижу на песке, прислонившись спиной к бамперу своего Ford Bronco под палящим солнцем родной Мексики.
Боль была не такая сильная, как я себе представлял. Бывало, ударишь молотком по пальцу,