– А у меня сразу большая Родина… Я боюсь ехать…
– С твоим характером, в любой семье приживешься. Все тебя будут любить.
– А вдруг они плохие?
– Плохих людей мало. Такие и не взяли бы. Берут ребенка, когда очень хотят. Наверное, у них нет своих детей и им некого любить. Что же ты вчера вечером не сказала?
– Не решилась.
– Надо отпраздновать твой отъезд. Попрощаться по-людски. Гусей завтра продам. Ботинки у Пети износились. А вот потрошки на ужин оставлю. Ты сегодня будешь есть мяса досыта, как мечтала. Помнишь?
– Спасибо, – тихо ответила я.
– Давай управляться поскорей, – сказала баба Дуня, тайком утирая слезу.
– Давайте, а то все с поля придут голодные. Тружеников кормить надо, – повторила я любимую фразу бабушки. И мы рассмеялись.
– Тамара, соседушка! – крикнула бабушка Дуня через плетень. – Как повезешь обед муженьку, попроси моих пораньше вернуться с работы. Проводы у нас.
– Кого провожаете?
– Внученьку мою младшенькую.
– Хорошо, Ивановна, обязательно заеду.
– Детка, чего нос повесила, не бойся. Новое – всегда связано с надеждой на лучшее. Вот приходит Новый год, – так все счастья ждут…
Вечер был теплый и безветренный. Ужинали во дворе. За столом сидели тихо. Только дядя Коля пытался развлечь всех веселыми житейскими байками.
До автобуса меня провожали Галя и Петя. Галя, не выдержала, заплакала.
– Чего ты? Не надо. Не надо, – твердила я.
– Радуюсь за тебя и горюсь о себе. Про папу вспомнила. Только на карточке и вижу. Хоть бы тебе повезло. Бабушка Дуня будет молиться за тебя. Может, когда вырастешь, приедешь к нам?
– Обязательно! Я всегда буду помнить вас, – горячо заверила я.
Автобус пришел полупустой. Я стояла у заднего окна, и все махала и махала тем, кого хотела, но не могла различить из-за слез.
ПРОЩАНИЕ С СЕМЬЕЙ ИРИНЫ
Сегодня я не сбегаю из детдома, а попросила разрешения у дежурного воспитателя сходить в город попрощаться с подругой. Иду самой короткой дорогой через парк мимо фонтана. Шаловливый ветер бросает на людей пригоршни алмазных брызг, они разлетаются далеко за гранитный борт. Солнечные блики скользят по лицам. Огромная радуга то поднимается на вершину мощной центральной струи и начинает полоскаться на ветру, как многоцветная шелковая ткань, то опускается к воде, и тогда ее дрожащая поверхность переливается непрерывно меняющимися, неповторимыми красками. Из аккуратно вычерченной, яркой и неподвижной в безветрие радуга превратилась в живое существо! Сильный порыв ветра понес водяную пыль на асфальт, и рядом с фонтаном заплясало небольшое расплывчатое цветное сияние. Такое же чудо возникло и в скоплении невысоких струй над черным мраморным кольцом, по которому ходили дети. Недолго резвились маленькие радуги. Сердитый ветер разорвал их в клочья, закрутил