Розанов нерешительно отпустил листок.
Мужичок в рубище трусил через лабиринт остановившихся пролёток. Испытывая терпение возниц, нырял под лошадиными животами там, где нельзя было протиснуться. Оглашал окрестности криком:
– Кайся, честной народ! Последние дни близятся! Но есть спасение! Тщанием великого самовидца грибным соком по бересте писано: «Лютик кожевый»! Цветник поучений, праздник сердца и зерцало души. Для детей Божьих средство быть счастливым, щит веры и меч духовный. Возымеет сын церковный книжицу – спасётся. Будет одна книжица на семью – спасётся вся сота общества. Ежели окажется в дому книжица – целиком дом спасётся.
Приманив кликушу пальцем, купец басовито спросил с высоты дрожек:
– Что же, и доходный домища на тысячу душ жильцов спасётся?
Сектант застыл, отдавшись неведомым подсчётам. Наконец, выдал:
– На сбережение доходного места надобно минимально три книжицы. Купите – всего тридцать копеек!
Купец, откинувшись на подушки, захохотал.
Ни до кого более сектант не докричался. Из пролётки в пролётку перебрасывались:
– Если учесть, что весною проходила комета…
– Звучат в углах комнаты стуки спиритические…
– Английские учёные объявили, что ядовитые газы из хвоста могли просочиться в земные атмосферы…
– Мне давеча приятель сказывал, будто подглядел в пустынном проулке, как обычный на вид господинчик лужу перелетел, ручками маша наподобие крыльев…
– Благоверную на Невском второго дня плечом задел престранный субъект: в оправе без стёкол…
– Так и живём…
Вдалеке замаячила мощная фигура – это был околоточный надзиратель.
– Вавич, Вавич пришёл! – пронёсся говорок среди дворников.
Надзиратель раздал приказы и услал дворников в разные концы улицы, чтоб открыли для проезда ворота в сквозные дворы, а кроме того, перегородили сливающиеся с Лиговкой улицы, с которых притекали экипажи, всё уплотняя «пробку». Энергично замахал рукою, разгоняя пролётки в пустынные переулочки. Осердившись на бестолкового кучера, сам схватил запряжённую пару за дышло и потянул в нужную сторону. Какого-то беспокойного господинчика, соскочившего с пролётки и чуть не затёртого кузовами, водворил обратно, строго внушив:
– Оставайтесь на своих местах и надейтесь на власть, вас оберегающую!
Будто невидимый груз упал с плеч. Солнце казалось ярче. Дышалось легче. Эфир преисполнился ощущением безопасности. Мир проницали имперские ароматы: умащенный воском хром, ружейное масло, о-де-колон марки «Шипр». Кликуша удрал, рассыпав свои брошюры, замешкавшуюся раклу окружили дворники, повели в участок, подталкивая непонятливых в спины черенками мётел. Гуляющая и проезжающая публика заметно повеселела. Боря Бугаев вновь не заметил разницы.
Вавич промерял широкими уверенными шагами освобождающуюся улицу. Огромный,