– Пиши следующее: «Настоящим указом первого короля единого эльфийского народа, владыки Грэтиэна и Лесов Орэта, префекта эльфийских земель под покровительством царя Дометриана Тантала Киргардиса, Его Величество Кильрик Келлен, обязываю после моей кончины передать престол и корону моему советнику, мастеру Олириаму Тилару».
Перо, привычно выводящее полный титул короля, резко замерло, едва не продырявив тонкий пергамент и оставив кляксу вместо запятой. Лиам уставился во все глаза на Кильрика:
– Ваше Величество…
– Нет, – перебил король, повысив голос. – Я знаю, что ты никогда не хотел быть королём. Тем благороднее и мудрее твой нрав. А я не хотел, чтобы Гонтье получил престол. Беспечный, лживый, эгоистичный мальчишка… Той отцовской любви, что я испытываю к нему, недостаточно для того, чтобы возложить корону на его голову. Разум твердит мне, что я должен выбрать истинного наследника.
У Лиама пересохло в горле.
– Ваше Величество… – прохрипел он. – Я бы никогда… Я не…
Лиам оборвал себя, так и не сумев связать слова. Язык будто распух в онемевшем рту. Зато Кильрик наговорил за эти минуты втрое больше того, что и за целый день из него не могут вытянуть советники и слуги.
– Ни Гонтье, ни Киару Фрину, которого ты так поддерживаешь, ни кому-либо ещё не занять моё место, – король приподнялся на подушках, поддаваясь ближе к Лиаму. – Всё было решено в тот день, когда ты отправился искать для меня источник бессмертия… Но я стар, Олириам, я прожил долгую жизнь и теперь хочу наконец отдохнуть. И перед этим мне важно убедиться в том, что именно ты будешь носить мой титул.
Когда Кильрик потянулся за пергаментом, Лиам мгновенно передал его и перо, отрешённо глядя в бледное лицо короля.
– Твоя преданность мне и народу была безупречна. Твоя верная служба не раз избавляла корону от врагов, – проговорил король и трясущейся рукой подписал своё имя под указом. – Все эти годы ты правил из тени. Пришла пора выйти на свет, мальчик мой.
Лиаму было нечего сказать. Он слушал, как стучала в ушах кровь, а окружающий мир плясал перед глазами.
– Иди к столу, запечатай указ моей печатью. Отдай его лорду Афирилу после моей смерти. А до тех пор береги.
Лиам встал, пошатываясь. В голове ничего не укладывалось. Мозги словно защёлкали, лихорадочно соображая, что делать дальше, но все мысли, перемешиваясь между собой, утекали куда-то.
Одно он понимал: в слабом теле короля всё ещё сохранялся здравый ум, раз он не захотел видеть на троне своего бастарда.
***
Хотелось ли ей наброситься на него с голыми руками? О, да, безусловно. Вдавить его усмешку прямо в череп. Вырвать презрение из глаз. Наблюдать, как он истекает кровью. Резать, бить, делать больно, делать так, как делал он, чтобы рыжеголовый северный подонок испытал всё то, что чувствовала она.
Но Лета просто