– Моя дочь не будет сидеть в лесу и разговаривать со статуей. Шева, собирайся, мы уходим отсюда. Спасибо за чай.
Мама резко поставила рыдающую Шеву на ноги и стала отряхивать ее платье от крошек.
Нагельхар склонила голову набок и направилась к ним.
– Котенок, тебе незачем плакать.
Она опустилась перед ней на колени и принялась вытирать слезы с щечек и усов.
– Ты не будешь одинокой, даже если уехал какой-то ежик.
Услышав про ежика, Шева заплакала с удвоенной силой.
– Ну поплачь, если тебе так хочется, пока можно. Но сначала посмотри на меня.
Шева размазала слезы пушистыми лапками и посмотрела на Нагельхар.
– Посмотри, Шева. Неужели я выгляжу как сумасшедшая отшельница?
Шева увидела тронутую возрастом, но благородную и густую шерсть, ясные горящие глаза и удивительно стройную, сильную фигуру, на которой даже тога жрицы смотрелась пышно и празднично.
– Нет, – признала Шева, – не выглядишь.
– Еще бы. Я живу вдали от глупых злых существ и общаюсь с богами. Я путешествую по всей вселенной. А ты, – Нагельхар перевела взгляд на маму, – или, может быть, вы – вы выезжали когда-нибудь за пределы континента?
Анфисе очень хотелось что-нибудь сказать, но кроме отрицания было нечего.
– Я делаю это лишь с помощью своего мозга. Анфиса, это место может показаться тебе не самым лучшим для того, чтобы предоставить ему будущее твоей дочери. Но есть моменты, когда не мы делаем решения, а решения делают нас. Если тебе страшно отпустить ее сюда с переездом, то можешь перестать бояться. Делать этого совсем необязательно.
– А что обязательно?
– Обязательно, чтобы девочка приходила ко мне столько раз в неделю, сколько захочет сама, и училась у меня древнему искусству, которое поможет в достижении целей и приведет ее к Баст.
– У меня школа.
– Школа нам не помешает. Тебе нужно будет только принести с собой одеяло и подушку. У меня лишних нет.
Шева настолько обрадовалась, что мама разрешила ей учиться у Нагельхар, что ненадолго даже забыла о своих печалях.
Уже на следующий день папа отнес некоторые ее вещи в храм, в том числе и старое лоскутное одеяло вместе с небольшой подушечкой. Тогда и позже и он, и мама всегда передавали с Шевой что-нибудь для Нагельхар. В основном это были разные лакомства, но случались и керосин, свечи и вкусно пахнущее мыло. Нагельхар с достоинством принимала подарки, но про еду часто говорила, что все равно не может ее есть и лучше принесет ее в дар Баст, сожгя в огромной старой чаше для подношений в том же зале, где стояла статуя богини. Папе было очень интересно увидеть живую пантеру, потому что все считали их давно вымершими. Шева узнала от мамы в тот день, когда они впервые посетили храм, на обратном пути домой, что Нагельхар страшно напугала ее собой – известно, что прямые