В разгар этого запомнившегося больше всего за всю охоту дня, они наткнулись на небольшого нивура (некоторые из них здесь встречались порой в одиночку), и, применив свой отточенный приём, с лёгкостью убили его. Теперь нужно было как-то унести наибольшее количество мяса этого грузного животного и Цзара с Шистой принялись немедля разделывать тушу, пока Пте разводил огонь.
– Гляди, – внезапно сказал Шиста, смотревший на восток.
Цзара обернулся. Этот день был самым ясным из дней проведённых им здесь в этом году: солнце стояло в самом зените, на небе не виднелось ни единого облачка, а воздух был настолько прозрачным, что над горизонтом, в той стороне, откуда они пришли были заметны очертания какого-то шпиля, Цзара сначала не понял что это, а когда догадался, даже рот раскрыл от удивления. Этого предмета они не видели и на возвышенностях, от которых пришли добрых девять дней назад, хотя оттуда до него должно было быть намного ближе. Полупрозрачный, едва заметный тонкий пик, казалось, парил в воздухе, так как его основания, которое должно было начинаться от ровной линии горизонта, не было вовсе – он постепенно вырастал прямо из яркой синевы неба. Совершенно невозможно было рассмотреть его подробностей, настолько маленьким он казался, но при этом, зная КАК далеко он находится, Цзара с некоторым холодком в груди представлял, насколько он огромен.
– Башня, – тихо сказал Шиста. Она стоит к северо-востоку от гор Облаков. Чтобы дойти до неё, нужно сделать столько же шагов, сколько бы потребовалось для пересечения половины всего Хааска. Я, правда, не проходил пол Хааска, но вот, почти у Башни однажды побывал, у подножия самого северного пика гор Облаков – Валку́дры, дальше которой уже начинаются какие-то другие горы и холмы. Оттуда к Башне ведёт дорога, по которой изредка проходят путники, может эти твои, суэтарр… молги, не знаю, я вниз не спускался.
– А она высокая?
– О да. Вот отсюда ты не видишь её основания, поскольку оно в какой-то поволоке – кто их знает этих магов, посохом им по хребту, так вот близ неё не видно вершины. Стоишь вроде так далеко – наверное, ещё два дня шагать, а вверх смотришь – как будто вплотную – сама себя загораживает, и вершина даже в ясный день будто полупрозрачная, знаешь, как будто из-за самого воздуха не видать. В общем, представить это себе, мой друг, невозможно – надо видеть. Такие вот дела… тень на темень падала́.
Шиста продолжил дальше снимать