Да, дети… Алка делала аборты. Он не возражал. А первая «беременность» оказалась банальной ловушкой. И брак то ли был, то ли не был. Правда, пять лет она прожила с ним на Курилах. Потом его стали отсылать в горячие точки. Он охотно принимал назначения. Понятно, что жену с собой не брал, опасно. Но и других женщин не знал, ждал отпуск, рвался к жене.
Однажды, забыв позвонить, примчался в театр, где она работала костюмершей, и со всей накопившейся за год воздержания дури рванул со счастливой улыбкой дверь гримёрной, сорвал хлипкий крючок. И застыл, налетев на мутные от страсти глаза цвета бочкового кофе с молоком над волосатым плечом амбала, стоявшего к нему спиной со спущенными, звенящими металлическим ремнём штанами. Его огромный голый зад сжимали с двух сторон стройные ножки с маленькими ступнями. Ножки его жены. Зад энергично двигался, всё глубже вдавливаясь в пространство между приспущенных шёлковых чулочек, которые он, Ваня, привёз ей из Харбина. А она, не отрывая от глаз мужа своего отсутствующего взгляда, продолжала громко взвизгивать и стонать, пока не откинулась, едва не ударившись головой о зеркало. И Иван увидел отражённое лицо неизвестного ему мужика с разинутым чёрным ртом, из которого вырывался звериный рык.
Отношений они не выясняли. Что там было выяснять? Но с тех пор к возникающим в его жизни особям противоположного пола он ничего, кроме презрения, не испытывал.
А сегодня происходит что-то странное. Эти излечившие его от головной боли женщины, чью болтовню он уже битый час слушает, и слышит, и вникает в смысл, и не раздражается… Эта хрупкая брюнетка с неизвестным именем, которую он и в лицо-то не видел, вызвавшая в его задубевшей под африканским солнцем душе приступ нежности…
Иван бросил недокуренную сигарету в урну, поднялся по лестнице и в проёме двери в зал столкнулся с ней лицом к лицу. Пример мгновенного исполнения желания. Он недавно вычитал, что быстрота осуществления желания зависит от его силы. Это какой же силы оказалось его желание! Мысли, такие лишние в данный конкретный момент жизни, мелькали где-то на задворках его сознания. На переднем плане царил вакуум. Только учащённо, как после забега на длинную дистанцию, билось сердце. Она смотрела ему прямо в глаза спокойным ласково-печальным маминым взглядом.
– Вы позволите? – сказала она и улыбнулась.
– Да, конечно, простите, – ответил он и не сдвинулся с места. Она продолжала терпеливо ждать, не отводя взгляда.
Наконец он опомнился и отступил. На углу коридора, ведущего к туалетным комнатам, она обернулась, но Иван не видел этого, потому что торопливо спускался по лестнице, прикуривая на ходу.
Когда он вернулся, за соседним столиком сидели совсем другие люди.
Женщины с медовыми голосами исчезли.
Иван угрюмо попросил счёт. Запел мобильный телефон. Звонила