После смерти родителя старший брат Ами вступил в наследство, продал поместье, чтобы расплатиться с долгами отца, а на остаток братья жили некоторое время, пока решался вопрос о поступлении мадшего в Академию за казённый счёт. Устроив брата, старший завербовался в наёмники и отправился продавать свою жизнь за деньги.
Юноша проявил упорство в учёбе и смекалку, поэтому стал лучшим выпускником, получив шанс пройти отбор на вакантную должность во дворце самого асора. Амитсамин добился этой должности и стал младшим помощником секретаря. Зная, что за ним не стоят влиятельные родственники, юноша усердно трудился, не обращая внимания на недвусмысленные намёки придворных дам. Амитсамин был строен, изящен и красив. Как ни странно, даже женщин-винктэсси притягивало его очарование и скромность, не говоря уже о мужчинах, предпочитающих любовь себе подобных.
Каким-то немыслимым способом младшему секретарю удавалось выкручиваться и не сдаваться под напором домогательств, не нажив при этом неприятностей. Объяснялось всё просто: юноша владел слабым, но весьма полезным даром. Будь он таким же, как у его матери, Амитсамин мог бы подчинять своей воле любого, кто не имел защиты от внушения. Но его дар лишь помогал мягко ускользать от навязчивого внимания и даже агрессии. Поэтому все, желающие более близкого знакомства с ним, вожделели юношу на расстоянии, но как только приближались с определёнными намерениями, не могли противостоять его странному обаянию и какой-то беззащитности, от которой за свои желания им становилось если не стыдно, то как-то неуютно. Поэтому они, потоптавшись рядом, отходили, чтобы снова вожделеть на расстоянии.
При таких обстоятельствах он мог быстро сделать себе карьеру или найти покровителя, но не хотел этого, отдав своё сердце асору. Любовь к своему повелителю – вполне объяснимое чувство для подданного. Ланикхидар был величественен и мудр для своего возраста, в меру суров и, одновременно, милостив. Амитсамин мог лишь иногда, да и то издалека, лицезреть его гордый профиль. Он даже не мечтал, что когда-нибудь взгляд любимого станет опалять, скользя по его телу, словно это не взгляд, а раскалённый зноем южный ветер, налетающий из пустыни Духов.
Но, видимо, боги сжалились над страдающим от неразделённой любви юношей. Однажды секретарь, спеша на доклад к асору, споткнулся на ковровой дорожке и пересчитал своим телом все ступеньки, повредив ногу и чудом не сломав при этом шею. Несколько дней, пока он не мог выполнять свои обязанности,