Конечно, я слегка огорчилась, что в единственный день в году, в Европе, где традиции разных стран распространяются легче, я так и не смогу насладиться малоизвестным мне и долгожданным праздником! Перспектива просто выпить меня не особо радовала – но помогли не забыть, что нашей миссией была практика двух по-своему чувственных романских языков; и менталитеты этих народов, скажем, были противоположными…
К волшебной панораме мы почему-то сели спиной, словно это было не самое главное; может, не хотелось совсем закрываться от внешнего мира, уникальной атмосферы бара, а на звёзды мы бы ещё успели посмотреть…
– Извини, я шла пешком, – начала я по-французски, волнительно тараторя, – поэтому пришла так поздно…
– Ничего.
– Тут еще кадры кое-какие сделала по пути… Смотри. Вот деревья, небо, фонарь… Освещение такое… Я сфокусировалась на этом кусочке картинки.
– Знаешь, – подхватил мою тему Франко, – я тоже люблю делать фотографии. Ты же видела мой аккаунт?
– Да-да, – отреагировала я. – Но у тебя там целые города и достопримечательности, а у меня всё самое обычное, повседневное, пейзажное… Там совсем другое содержание.
– Верно, но и каждый город несёт в себе свою атмосферу и воспоминания. Я буквально недавно был в Амстердаме, по работе.
– О, Амстердам! Я пока что только мечтаю туда попасть.
– Он замечательный. И вот там…
Он ушёл в повествование, а я, слушая его и вспоминая два немного неоднозначных кадра ночного города, с освещением цвета «Крика» Мунка, цвета чумы Камю, успела параллельно поймать себя на другой мысли: «Боже, какой он молодец, путешествует не ради отдыха, а едет по командировкам», – и постепенно так соединила друг с другом два витка, завершивших его двусмысленный портрет.
Моя красная сумка лежала прямо на столе, перед моими глазами, чтобы её никто не украл, если мы успеем полностью уйти в разговор и отвлечься. В то же время я не стала её ставить в более надежное место – между мной и Франко, словно не хотела, чтобы нас что-то разделяло… Зато мы лучше услышим речь друг друга, особенно с включённой музыкой.
– Давай так: я буду говорить по-французски, а ты слушаешь меня и ухватываешь новые слова, а я слушаю тебя… и ловлю заодно твою интонацию; пока что на итальянском я много не расскажу, а хотелось бы.
– Так и сделаем, – одобрил он. – Allora!..8
Наши речи, грамотно поставленные, полноценные, многогранные, со своими живыми оттенками, били разными ключами индивидуализма – и в то же время, как нам казалось, мы звучали в унисон, понимая друг друга, пусть и на разных языках и будучи разного пола и возраста. Удивительно, как такое только удаётся… В теории, может, и нет, но на практике возможно и больше.
– Cosa