Юра озверел от горя. Мы с трудом его оттащили от машины – он собирался ехать бить морду ветеринару. Виноват же, как позже удалось выяснить, был он сам. Жако очень легко простужаются, а ночами на террасе было прохладно. По местным понятиям, разумеется. Попугай умер от простуды.
Картина не будет полной, если я честно не упомяну, что Юра любил выпить. Он не пил в одиночку, ему нужна была компания – ее могла составить и жена, но чаще выпивал он с нами или с соседями с верхнего этажа. Выпив, он становился только добродушнее, но уже окончательно переходил на русский матерный. Это никого не обижало. Все знали, что по-другому он не умеет.
Под выпивку Кротов подводил твердую идеологическую базу. «Ну что ты книжку купил, – говорил он мне. – Книжку прочитал и забыл; купил бы лучше бутылку водки – наутро хоть голова поболит».
Поскольку техсостав меняют чаще, чем дипломатов, Кротовы уехали до моего отъезда. После возвращения в Москву мы еще долго поддерживали отношения, время от времени встречаясь. Потом жизнь нас развела окончательно.
***
У нас появились новые соседи – Виктор и Тамара Вороновы. Виктор (он же дядя Витя – это Стасу было выговорить легко) был комендантом. Слава Богу, не шофером. Обязанности шофера возложили на завхоза. Составлять график дежурств стало проще. А Тамара сменила Марину на посту бухгалтера. Тамара была женщиной несколько дородной и довольно властной. Она любила покомандовать мужем. Дядя Витя, однако, был не прост. Он только посмеивался и с Тамарой отнюдь не спорил. Просто делал по-своему, когда считал это нужным.
Виктор был легко краснеющим блондином. Его шевелюра уже заметно поредела. О своей внешности он с гордостью сообщал: «Я типичный вятич». Они с Тамарой ездили на экскурсию по русским городам и в каком-то музее увидели восстановленный по черепу муляж головы древнего вятича. Тамара охотно подтверждала, что портретное сходство с Виктором было потрясающим.
Тамара, в отличие от Марины, которая посла побаивалась и перечить не осмеливалась, жестко настаивала на соблюдении финансовых инструкций. При этом вела себя умно – сказав, что так нельзя, всегда говорила, как можно. В кабинет посла она входила, держа под мышкой свод финансовых правил Валютно-финансового управления. И если посол пытался настаивать на чем-то, выходящем за их рамки, просто молча клала ему на стол этот талмуд, открытый на нужной странице.
Как-то Виктор попросил меня привезти из Заира статуэтку из слоновой кости. Конвенция СИТЕС торговлю слоновой костью запрещала, но ее еще не принимали всерьез, да и за ввоз этих изделий не карали так строго, как сегодня. В Габоне изделия из слоновой кости стоили дорого, а на рынке в Заире их можно было купить гораздо дешевле – в Заире собственная, мало чего стоившая валюта, и габонские франки там брали с удовольствием, потому что они обменивались на французские по фиксированному курсу. Подыскал я на рынке в Киншасе статуэтку