Хандра. Норберт Мо

вспоминались лица людей, которых я когда-то видел изо дня в день, и старые детские площадки, пустующие из-за демографических проблем. Как странно было мысленно к этому возвращаться, учитывая то, что когда-то ты так усердно пытался стереть это из своей памяти, надеясь никогда к этому не вернуться. Рассвет, который я, по никому непонятным причинам пропустил мимо своих глаз, заставил меня всерьез задуматься о том, что мне стоит побороть себя во благо моих стремлений. Я нуждался в том, чего никогда не делал, и во мне не было сомнений: я знал, что мне это по-настоящему необходимо. Мне нужно было найти человека, которому я бы мог выговориться и задать те вопросы, что терзали меня в последнее время. Установить с кем-либо контакт всегда было моей главной неразрешимой проблемой, но, несмотря на это, я не был аутистом, который не может решиться на подобное по собственному желанию. Поэтому, единственное, что мне нужно было сделать, это разыскать того, кто смог бы меня выслушать и того, кому я в свою очередь мог бы рассказать о своих неудачах в мельчайших подробностях.

      Ранним утром, спускаясь от величественного входа в Большой Театр Оперы, я считал ступени. Мне, находясь так высоко над уровнем земли, не удалось разглядеть ни одного человека, который мог бы стать моей потенциальной жертвой. Решив, что дорога сама приведет меня к тому, кто меня выслушает, впереди я увидел тот самый костел из красного кирпича, возле которого я встретил странного человека в инвалидном кресле. Туман, незаметно появившийся в городе этим утром на поверхности земли, начал быстро рассеиваться, превращаясь в быль, в которую никто никогда не поверит. Я стоял перед входом в помещение, в котором всегда царило спокойствие, и меня беспокоило лишь то, чтобы мой внутренний мир не нарушил той атмосферы, которая присутствовала здесь все эти долгие годы. Открыв тяжелые двери костела, мне вспомнилось, как я впервые в своей жизни посетил стены божьего храма. Сколько незабываемых впечатлений подарил мне тот день, когда я стал единым целым с богатством, окружающим меня со всех сторон. Проходя меж гигантских колон, поддерживающих жизнь этого многовекового здания, я дотрагивался до них, заранее зная о том, что буду ощущать ледяной холод драгоценного камня. Он же стал неотъемлемой частью данной конструкции, будоражащей мой дикий интерес ко всему прекрасному, что я когда-либо встречал. Впечатления, оставшиеся во мне еще с раннего детства, и те, что зарождались в моем сердце в тот день, сплетались воедино. Я копировал собственные движения, и мимику своего лица, не подозревая о том, что спустя так много лет в моей душе будет все тот же беспорядок, утихомирить который я мог лишь благодаря чему-то неземному. Музыка, не смолкавшая ни на секунду, не могла оставить столь обширное пространство духовного равновесия в тишине, которая наступала лишь тогда, когда это было нужно. Когда она все-таки наступала, мне хотелось пустить одинокую слезу, которая упала бы на каменный пол в знак того, что эти стены возвели не напрасно. Однако, какие бы чувства ни овладевали