То, что говорит Форд, всегда напоминало мне одну историю из книг Кастанеды. В этой истории Карлос разрывался между учением о когнитивных системах профессора Лорки и учением дона Хуана:
«Для меня не составляет труда оценить твоего профессора на расстоянии, – продолжал дон Хуан. – Он бессмертный ученый. Он не собирается умереть никогда. И когда дело дойдет до похоронных хлопот, я уверен, что окажется, что он уже предпринял все необходимые шаги. У него есть участок на кладбище, где его закопают, и он приобрёл надёжный страховой полис, благодаря которому его семья не будет бедствовать после его смерти. Обзаведясь этими двумя документами, он считает, что может больше не думать о смерти. Он думает только о своей работе»[11].
Я вполне резонно думал, что Форд и Лорка – одного поля ягоды. Ведь есть масса чокнутых людей, обожающих успокаивать себя тем, что в мире существует независимая от них внешняя сила, производящая переселение души. К тому же слова о важности работы у Форда и Лорки были так похожи. Я думал, что изобретатель автомобилей просто поверил в удобную ложь о переселении души после физической кончины тела. Но, как оказалось, был совершенно не прав.
Форд вкладывает в слова не тот смысл, который можно ухватить, болтаясь на поверхности понятий. Чтобы разобраться в них, мы, во-первых, должны обратить внимание только на фразу «я перестал быть его рабом». Думая над ней, мы припомним другие фразы, сказанные в других местах и в другое время. К примеру, такую:
«времени уже не будет»[12].
И всё, что говорит Форд, прояснится. Души, которые старше других, – это люди, которые прошли через максимальное присутствие большее количество раз, чем другие. Успокоение ума, умиротворение – это не отторжение от себя неудобного факта собственной смертности, но, напротив, понимание того, что мы уже пережили смерть и не один раз. Ведь переход через момент присутствия – это маленькая смерть.
И вполне естественным выглядит желание Форда поделиться этим умиротворением с другими людьми. Ведь преодоление страха смерти открывает в тебе любовь к людям – ту самую любовь, о который говорит Христос. Форд переживал волшебные мгновения вечной жизни, удары вертикального времени. А я в силу привычки читать буквально и презирать всё, что не исходит от Кастанеды, долгое время не мог уловить смысл его слов.
Итак, наша истинная жизнь есть сумма привилегированных моментов. Они – подарок судьбы, они дают нам намёк на то, как мы могли бы жить, если бы захотели и потрудились. Кастанеда назовёт попадание в привилегированный момент «остановкой внутреннего диалога», а то, что происходит после него, – «смещением точки сборки». И в следующих главах этой книги мы ещё не раз увидим бескрайнюю перспективу, скрытую за этими словами.
Двойственные смыслы. Единственный мир
Слова «жизнь», «смерть», «вечный» и «единственный»