И когда скрипка умолкала, люди просыпались. Они испуганно вздрагивали, касались холеными руками губ и потрясенно смотрели на того, кто заворожил их своей музыкой. Редкий момент тишины прерывался лишь щелканьем четок и слабых звуков с соседних улиц. Казалось, даже автомобили боялись нарушить кристальную хрупкость, рожденную скрипкой и умелыми руками музыканта. А потом был хлопок. За ним еще один и еще. Восторженные аплодисменты тому, кто на несколько минут унес людей от их проблем и страхов. Аплодисменты тому, кто своей музыкой вселил в сердца прохожих жизнь.
Старый скрипач улыбался, как улыбалась и его маленькая спутница.
*****
– Дедушка, ты грустный, – тихо сказала девочка, повернувшись в сторону музыканта, который убирал скрипку в потертый черный кофр.
– Да, милая, – чуть помедлив, ответил скрипач и прикоснулся рукой к волосам ребенка. – Почему? Мы же помогли сегодня многим.
– Помогли. Но их становится все меньше. Люди черствеют и прячут свою душу глубоко внутри измученных тел.
– Они не видят красоту и счастье?
– Не видят, – улыбнулся старик, присаживаясь на колени рядом с девочкой. – Даже более того. Не хотят ее видеть.
– Поэтому ты играешь для них?
– Да, милая. И всегда буду играть. Мы нужны людям, чтобы показывать, как прекрасен мир. Стоит лишь остановиться и открыть глаза.
– Я не могу открыть глаза, – смутилась девочка. Скрипач ласково обнял ее и прошептал на ухо.
– Ты не видишь эту красоту, милая, но ты ее чувствуешь. Это куда важнее.
– Правда, дедушка?
– Конечно. Красота, как и счастье, есть всегда и везде. Она может быть и сверкающим снегом, что падает на дорогу и укрывает деревья до лета. Дождем, смывающим все плохое. Или музыкой, которая помогает тем, кто не видит, наконец, прозреть.
– Да, дедушка. Завтра мы снова придем?
– Обязательно, – ответил скрипач, беря девочку за руку. – Мы всегда будем приходить, пока нужны им.
– Всегда, – тихо повторила девочка, прижимаясь к руке старика.
*****
Он играл на углу Красного переулка и Гончаровской улицы. В любую погоду, будь это щедрый осенний ливень или робкий снежок, укрывающий землю белизной, он играл. Играл не для себя и не ради денег. Он играл для тех, кто проходит мимо день за днем. Он играл для тех, чьи мысли были заняты проблемами, страхами и переживаниями. Он просто играл для них, ласково касаясь смычком струн старенькой скрипки. А еще он играл для девочки, которая сидела рядом с ним на плетеном стульчике и, робко улыбаясь, прижималась к скрипачу.
«Невезучий»
Когда