– Он самый. Тут красиво, – тихо ответил он, когда она улыбнулась. – Ты это… не бойся, хозяйка. Я же довел тебя? Довел. Дорогу скрасил? Скрасил.
– Я буду скучать, Сеня, – вздохнула старушка, присаживаясь на корточки и выпуская кота из объятий. Арсений, сев напротив нее, внимательно заглянул в глаза хозяйки.
– И я буду скучать.
– Мы когда-нибудь встретимся, Сень?
– Когда-нибудь, – кивнул кот. – Когда-нибудь провожатым буду не я. Провожать будут меня. А теперь иди. Нечего тут со старым котом болтать. Там тебя уже ждут. Те люди, у которых глаза синие-синие.
– Спасибо, Сеня, – сказала старушка и, повернувшись к коту спиной, отправилась к воротам, за которыми уже стояли люди. Как и говорил Арсений, у них были синие-синие глаза. Уходя, она услышала шепелявый голос питомца.
– Ты это… не бойся, хозяйка.
*****
Полный, чуть лысоватый мужчина, грустно обвел пустую квартиру красными опухшими глазами. Он криво улыбнулся, задержав взгляд на фотографии. Сглотнул тяжелый комок, увидев корзину с пряжей. Вздохнул, когда к нему на колени прыгнул толстый пушистый кот с приплюснутой мордой.
Мужчина отрешенно почесал его за ушком и еще раз улыбнулся, когда кот замурлыкал. Громко и четко, словно пытаясь что-то сказать грустному человеку. Затем аккуратно прикусил палец и потерся рукой, когда мужчина вздрогнул.
– Ты был с ней, Арсений? Когда она… ушла, – хрипло и тихо сказал он, обращаясь к коту. – Она же ушла без боли, да?
– Мяу, – подтвердил Сеня, которого по документам звали Базилевс Леопольд Эрнесто Райский Жемчуг, но он привычно откликался на Арсения, Сеню, Сеньку или Балбеса.
– Просто пришел момент. Пришло время…
– Мяу, – согласился кот, ластясь к сыну хозяйки.
– Спасибо, Сень, – улыбнулся мужчина, словно понимая кошачий язык. – Теперь ты будешь жить у нас.
– Мяу, – промурлыкал кот, соглашаясь с решением мужчины. Тихонько вздохнув, он бросил взгляд на пустую кровать, где еще вчера мерно спал, прижавшись к боку хозяйки, а затем, без лишних звуков, прыгнул в переноску, которую для него приготовили. Момент сменился новым моментом. И Арсений знал это лучше других.
«Старый скрипач»
Он играл на углу Красного переулка и Гончаровской улицы. В любую погоду, будь это щедрый осенний ливень или робкий снежок, укрывающий землю белизной, он играл. Играл не для себя и не ради денег. Он играл для тех, кто проходит мимо день за днем. Он играл для тех, чьи мысли были заняты проблемами, страхами и переживаниями. Он просто играл для них, ласково касаясь смычком струн старенькой скрипки.
Кто-то не обращал внимания на сутулого старичка со скрипкой, который день за днем сидел на углу Красного переулка и Гончаровской улицы. Кто-то останавливался на пару минут и слушал музыку, в которую мужичок вкладывал свою душу. Тогда глаза прохожих прояснялись, а в груди сильнее билось сердце, словно чувствуя ритм старинных испанских пьес или