–О король, я служил Вам честью и отвагой. Я был, есть и буду служить Вам похожим побытом до последнего издыхания, но вынужден до Вас донести дурную весть.– заявил Бобби и красным рукавом смахнул со лба пару капель пота.
–Говори, не тяни время, мне спать охотно, а не языком трепаться.– сказал Боар и взглянул на свою десницу.
–Красноглазые проникли в город.– Бобби с порога выдал дурную весть и лихо ошарашил добрую половину столовой.
–Вот значит как…– добавил Боар и вышел из–за стола. Он отошёл к горящему камину, и недобрым взором окинул языки гневного пламени. Безразличие сменила сдержанная злость, и морщин на лбу короля, прибавилось.– Как… Как они нас нашли, ведь об этом укрытии никто не знал.
–О король, не уж–то Вы пытаетесь обвинить. Да будет Вам известно…
–Цыц…– оборвал мысль король.– Никто, никого, ни в чём не упрекает. Бобби, друг мой, ты служишь мне невесть сколько лет, неужели ты, смеешь обо мне думать до того нелестно. Меня похожая мысль, оскорбляет, Бобби.– он ни сводил глаз с огней камина.
–Что Вы, нет, конечно же, нет, и в мыслях не было Вас очернить.
–Верю… Бобби, тебе я верю.– говорил король.– А теперь скажи мне, отчего вдруг страже нынче моей не по зубам пресечь покушение.– Нечто тяжелое, наподобие камня тяжело навалилось на душу короля, оно сваливало его внутренности, быть может, снова сердце? Навряд ли, там боль была острой, а здесь скорее страх, лютый и глубинный, он порабощал мысли короля.– Где они, у меня есть время скрыться.–
–Купили всех, суки за грош продались.
–За словами следи, Бобби, здесь всё же дети.– упрекнул его Боар.
–Каюсь, дурной язык мой, враг мой.– говорил Боар.– Купили всех, абсолютно и меня тоже. Простите, но мне пришлось…– Спору нет, я тварь, гнусный подонок, выродок и слов скверных на меня не напасёшься. Но я таков, каков я есть. Всю жизнь от нежных лет я горбатился на Вас, как вол последний, трудился в поте лица, гнул хребет в три погибели и что взамен я получи!? Двадцатку паршивых ранений и должность десницы. Да кой она мне сдалась Ваша десница. Знаете, как издревле в народе, кушает король руками, а десницей зад подтирает. Понимаете, я устал… Я устал подтирать за Вами зад о, мой король, потому я сбагрил Вас за кисет медяков. За жалкий кисет, спросите Вы, но такова Ваша цена, жалкий кисет и не гроша больше.
спросите Вы, но такова Ваша цена, жалкий кисет и не гроша больше.
–Бобби, не неси околесицу.– Лайла едва ли не рыдала.– Ты же нам, как сын.
–Знаю госпожа, но иного выбора у меня нет.
–Окстись, глупец.– король, не изменяя себе, продолжил взирать на жаркие огни мраморного камина.– Я вывалю на стол вдвое больше.
–Это что ж получается, я обойдусь Вам в два кисета жалких медяков.– усмехнулся Бобби.– Дешёво, однако ж, Вы меня оценили.
–Я оценил тебя по достоинству. Два кисета за тебя, шлюху, красная цена и не гроша