Долины Авалона. Книга Первая. Светлый Образ. Анна Евгеньевна Кремпа

закатать рукава во время кропотливой обработки камней. Также у него была чёрная завязка на правом предплечье, утягивающая свободную ткань. Сейчас на ней держались какие-то инструменты, на вид лёгкие и очень маленькие. Это было способом хранить их при себе без страха потерять. Вряд ли такое мастерили каждый день, они выглядели дорого. Как и пуговицы, также отливавшие золотом. Поверх рубашки на Деррена был надет рабочий коричневый фартук, ведь профессия его требовала широких познаний, что были не только полировкой и огранкой камней, а ещё и литьём, пайкой, гибкой, чеканкой и многим другим. Последнее мне нравилось в этом искусстве больше всего. Создавать прекрасные узоры, притом не дрогнув рукой – вот что требовало мастерства! И я точно знал, что в мастерской своей мистер Голдвуд теряет всякую способность бояться, он очень серьёзно относится к своему делу, как того и требует вселенная.

      После минуты препираний, брат сбавляет свой пыл и извиняется. Я подхожу и хлопаю его по плечу, одобряя то, как самоотверженно он сейчас поступает, в неугоду той своей разбалованности и любви к шуму и шуткам. Господин Деррен кажется намного спокойнее, он протирает пенсне какой-то махровой серой тряпочкой с прошитыми на машинке краями, а после наконец-то обращается к нам, как к своим гостям:

      – Извиняюсь сердечно, дорогие друзья, что мы так сегодня встретились. Я никогда не гасил свет днём, даже ночью иногда я оставлял гореть волшебные лампы, но… сейчас тяжёлое время, даже музыка умолкла! Что ж не так с этим миром?

      – Вам не стоит извиняться, сэр, никто не виноват, что это произошло, – Эдвине без улыбки говорит это, он стал серьёзней и начал замечать истинные вещи. Мне нравится, когда он дурачится, но всего должно быть в достаточной мере.

      В этот момент мистер Голдвуд разворачивается к граммофону и ставит на него пластинку с музыкой, написанной, судя по иностранным звучаниям, кем-то из народа тинэо. Я слышал легенды о них, но никогда не видел вживую. Также мы читали о них и видели их зарисовки в походных журналах отца и в старой библиотеке, ещё до того, как добрая часть города сгорела после нападения… Прошло каких-то три года, но для меня это кажется целой вечностью.

      То мастерство владения арфой, которое подвластно только тинэо, успокаивало и внушало нам поддельную безопасность. Хотя, я бы не сказал, что ощущаю сейчас себя плохо.

      – Знаете, что в столице уже появляются машины, вырабатывающие свет для домов, учреждений и магазинов? – напомнил нам Деррен, обрадовавшись нашим удивлённым лицам, когда комната ожила от зазвучавшей музыки. – Пойдёмте, я покажу вам одну из таких машин! Будучи любителем новинок, я не устоял, чтобы не привезти сюда. Сейчас мы с вами и проверим, как работает это последнее слово техники!

      – Я слышал, что появилось электричество, и что это уже не считают магией, как раньше было.

      – Ну-ну, Ботта, не отзывайся плохо, никто и никогда не боялся магии, даже если она кажется неподвластной.

      Мистер Голдвуд прошёл направо