"Замок" служит устройством, воспламеняющим пороховой заряд. От искры, возникающей из-за трения кремня о кресало, стальную пластину – будут мои слова точны – поджигался трут. В самом замке главную роль играло колесцо с насечкой, так что на тренировках, перед тем как выстрелить, Хильдир всегда заводил пружину, вращавшую это колесцо, используя специальный ключ. Было ли то лучше длинного огнестрельного оружия, я не брался судить, но его можно держать в одной руке, носить в постоянной готовности к выстрелу, притом передвижение войска становились во много раз облегчено в виду малого веса этого самого оружия. Однако такие небольшие пистолеты широко ещё не использовались у нас, слишком мало людей знали, как с ними управляться, хотя ничего сложного я не видел. Наверное, дело в том, что меня на этом воспитывали. Глупо говорить, что сегодня мы едва не легли под меткой стрелой врага, когда наше войско обладало таким оружием. Гентас всегда были оснащены лучше нашего, нельзя ли здесь сделать вывод, что этот предатель и в самом деле предатель – один из нас? Надеюсь, что после того, как отряд отца всё у водопада исследует, мы это будем знать наверняка.
Взять за должное, а тётушка Шарлотта не волновалась сейчас ни за весть про наше нападение, ни о самом этом странном человеке, портрет которого писала наша мама. Я решил, что она просто не хочет напоминать нам и волновать лишний раз.
– Ох, искусно же рисует ваша матушка! Не понимаю, что именно ей дорисовать хотелось – в этом нет смысла, но я не художница, не могу знать, когда готова картина, а когда нет. Принц человек добрый, но придирчивый и славится излишней импульсивностью. Он красноголовый, как многие с высших чинов у гентас, как ты, Эдвине. Высшие, как они себя называют, да прибудет к ним милость света во имя Богини. Но эти красные волосы достались ему далеко не из-за честной жизни.
Шарлотта раньше не была так религиозна, но приближались праздники, в которые было принято просвещать детей о версии создания нашего мира. Я не верил больше в это всё после того, как послужил полгода у отца, но что-то меня успокаивало, когда я слышал про ту нежность и милость ко всему ею созданному. Хотелось верить в эту несусветную чушь, что то, что нас создало, действительно любит нас. Но веру свою я обратил совсем в другое.
– Он наверняка приедет из-за кампании отца. – Подтверждал я то, что рассказала нам мама.
– Вероятно да, Ботта, у Хильдира ведь сейчас очень непростое время… Ну что ж, мальчики, нам с Бэкки пора в город, еду к врачу в Лодунум. Будет желание, можете через два часа прийти ко мне на ужин, а до дома я уж распоряжусь, чтобы вас довезли. Или можете остаться ночевать у меня, мы вышлем письмо