За треугольной ёлкой стоял Руслан, заметил его ни сразу, только после того, как толпу людей всосала квадратная дверь автобуса. Он тоже меня заметил, улыбнулся. Откашлявшись, я подошёл. Не то, чтобы мы были друзьями, так приятелями, я б не подошёл вообще, но это как-то не вежливо.
– О, Данилище! – поприветствовал он, переложив сигарету из правой руки в левую. Он всегда странно курил, делал всего несколько затяжек, а остальное время сигарета тлела. Он держал её большим и указательным пальцами.
– Куда в такую рань? – спросил Руслан. Рот у него маленький, ровный. От нижней губы к окончанию подбородка тянется полоска тёмных волос. Бабуин называл это интимной стрижкой, – такой вот у него юмор. Раньше у Руса была козлиная бородка, и череп был гладким, как яйцо, как очищенный лук. А теперь волосы в хвост собирал на затылке и вечно экспериментировал с бородой. Было как-то усы оставлял.
– К обезьяне иду, – ответил я.
– К Бабуину что ли? К соседу моему?
– Ага, к нему. У него дело какое-то, – изо рта у меня валил пар.
– Да, как обычно, – ухмыльнулся Руслан. – Не с кем ему поговорить, я его видел неделю назад, с работы турнули. Нажрался вроде как, – ухмылялся пуще прежнего.
Терпеть не могу его ухмылку. Иногда хочется заехать грязным конверсом по роже, растоптать мерзкую бородёнку. Стереть ухмылку, вообще рот ему поломать. Нет, конечно, с одной стороны я Руса уважаю, он нас с Бабуином старше всего на пять лет, а уже главный инженер на каком-то грёбанном заводе. Жена у него есть и детей двое.
Жизнь, что называется, удалась, вот он ходит, ухмыляется над нами люмпенами и неудачниками.
Настроение у меня испортилось, не хотелось с этим типом больше говорить. Голова только о губах думала.
– Ему что-то получше предложили, – соврал я. – Он на радостях нажрался.
– Ясно, – пренебрежительно сказал он. – А ты как? Работаешь где?
И нахера ему это знать?
– Нет, зачем? Дети рок-н-ролла не работают! – сказал. – Я нашёл вечный источник дохода.
– И какой же?
– Нет, не скажу, ты тоже тогда работу бросишь, – отмахнулся. – Рад был видеть, – снова соврал я. – Надо идти.
Вообще-то работа у меня была, не постоянная, но была. На последнем курсе института, учился я в Инженерно-строительном, препод, после распитой бутылки коньяка в аудитории, пристроил меня в одну крохотную строительную компанию практиковаться и вот с тех пор я иногда участвовал в некоторых проектах. Сам препод в девяностые был ректором и вместе с какими-то предприимчивыми людьми занялся бизнесом, фирму открыл, а потом, его понизили до заведующего кафедрой.
Руку Русу не пожал, повернулся и ушёл, спустился во дворы.
Прошёл мимо шаурмяшной, усатый таджик, протирал стёкла. На спине его куртки было написано: «Люблю Россию».
Я