в ее создание. Как обычно, его роль была скорее ролью менеджера, нежели музыканта или композитора, однако от этого она не становится менее значительной. Он работал с Гершвином и прежде в бродвейским ревю
George White’s Scandals of 1922, в чью программу были включены его оркестр и несколько гершвиновских композиций, среди которых были не только привычные песни и танцевальные мелодии, но и одноактная опера для актеров с начерненными лицами, «Блюз печального понедельника» (
Blue Monday Blues). Слова к ней написал известный автор песен Б. Г. Десильва
[377], а музыку оркестровал афроамериканский аранжировщик Уилл Водери. Хотя эта опера сейчас считается важной предтечей написанной в 1935 г. «Порги и Бесс»
[378], Уайт
[379] нашел ее столь мрачной, что отменил после первого же показа
[380]. Тем не менее благодаря ей Уайтмен отметил амбициозное намерение Гершвина отойти от песенных форм
Tin Pan Alley и, размышляя над форматом концерта в
Aeolian Hall, объявил, что его программа будет включать в себя «джазовый концерт»
[381], написанный молодым композитором. Данный факт оказался новостью для Гершвина: хотя он и обсуждал с Уайтменом подобный проект, но даже не приступал к работе, так что теперь у него оставалось всего пять недель на то, чтобы написать опус и отрепетировать его. Это весьма известная история: вкратце – Уайтмен велел Грофе писать партитуры пьес по мере того, как Гершвин набрасывал темы на фортепиано, и им удалось закончить сочинение в срок, с тем чтобы исполнить его на открытой репетиции для критиков и музыкантов 5 февраля – хотя его знаменитая интродукция появилась лишь на следующей неделе, когда кларнетист Росс Горман предложил Гершвину заменить «фортепианный» восходящий звукоряд более эффектным глиссандо
[382],
[383].
Вклад Гормана – хорошая иллюстрация того факта, что, как и Дюк Эллингтон, известный своей привычкой сочинять музыку не для абстрактных музыкантов, но для конкретных участников своего оркестра, Грофе написал партитуру «Рапсодии» непосредственно для оркестра Уайтмена. Как отмечает Морис Перес[384], который воссоздал концерт в Aeolian Hall в 1980-е гг., Грофе «не писал „труба 1“ или „труба 3“, чтобы обозначить, что нужно сыграть на том или ином нотоносце, он писал „Бюссе“ и „Росс“, чтобы обозначить, кто это будет играть» (в данном случае имеются в виду трубач Генри Бюссе и Горман)[385]
