In the government yard in Trenchtown.
And then Georgie would make the fire lights,
As it was logwood burnin’ through the nights.
Then we would cook cornmeal porridge,
Of which I’ll share with you;
My feet is my only carriage,
So I’ve got to push on through.
But while I’m gone, I mean:
Everything’s gonna be all right!
Everything’s gonna be all right!
Everything’s gonna be all right!
Everything’s gonna be all right!
I said, everything’s gonna be all right-a!
Everything’s gonna be all right!
Everything’s gonna be all right, now!
Everything’s gonna be all right!
So, woman, no cry;
No – no, woman – woman, no cry.
Woman, little sister, don’t shed no tears;
No, woman, no cry.
[Guitar solo]
I remember when we used to sit
In the government yard in Trenchtown.
And then Georgie would make the fire lights,
As it was logwood burnin’ through the nights.
Then we would cook cornmeal porridge,
Of which I’ll share with you;
My feet is my only carriage,
So I’ve got to push on through.
But while I’m gone:
No, woman, no cry;
No, woman, no cry.
Woman, little darlin’, say don’t shed no tears;
No, woman, no cry.
Eh! (Little darlin’, don’t shed no tears!
No, woman, no cry.
Little sister, don’t shed no tears!
No, woman, no cry.)
Перевод:
Нет, женщина, не плачь
Я помню, как мы раньше сидели
Во дворе правительства Тренчтауна,
Наб – наблюдая за лицемерами
Как они смешивались с нашими знакомыми хорошими людьми
У нас есть хорошие друзья, но некоторых из них мы потеряли
По пути.
В грядущем будущем, ты не можешь забыть своего прошлого;
Так, осуши свои слезы, говорю я тебе.
Нет, женщина, не плачь;
Нет, женщина, не плачь.
Женщина, милая, говорю, не надо лить слезы;
Нет, женщина, не плачь.
Сказал – сказал – сказал: Я помню, как мы раньше сидели
Во дворе правительства Тренчтауна.
А затем Джорджи зажигал костер,
В котором ночами напролет горело кампешевое дерево.
Затем мы готовили кашу из кукурузной муки,
Которой я поделюсь с вами;
Мои ноги – это мое единственное средство передвижения,
Поэтому мне нужно спешить вперед.
Но пока меня не будет, я хотел бы, чтобы вы знали:
Все будет хорошо!
Все будет хорошо!
Все будет хорошо!
Все будет хорошо!
Говорю, все будет хорошо – о!
Все будет хорошо!
Все будет хорошо, сейчас!
Все будет хорошо!
Так, женщина, не плачь;
Нет – нет, женщина – женщина, не плачь.
Женщина, сестренка, не надо лить слезы;
Нет, женщина, не плачь.
(Только гитара)
Я помню, как мы раньше сидели
Во дворе правительства Тренчтауна,
А затем Джорджи зажигал костер,
В котором ночами напролет горело кампешевое дерево.
Затем мы готовили кашу из кукурузной муки,
Которой я поделюсь с вами;
Мои ноги – это мое единственное средство передвижения,
Поэтому мне нужно спешить вперед.
Но пока меня не будет, я хотел бы, чтобы вы знали:
Нет, женщина, не плачь;
Нет, женщина, не плачь.
Женщина, милая, говорю, не надо лить слезы; Нет, женщина, не плачь.
Да! (Милая, не надо лить слезы!
Нет, женщина, не плачь.
Сестренка,