Вообрази тишину. Денис Банников

разговора. Вольф же одеревенел, он стоял и смотрел на Руди, сквозь Руди, а видел себя, видел снаружи и изнутри, стираясь о наждачку тревожных мыслей. Ему хотелось повернуть время вспять, но, едва он давал этой искре чуть кислорода, все сказанное проносилось задом наперед, оборачиваясь несуразицей, каким-то бессмысленным увулярным бормотанием. Тогда Вольф дергал за другой поплавок. Почему он не сделал этого раньше? Не поделился с Руди, что вновь услышал треск, что разобрался с судном, с курсом тоже разобрался, вернее – с их отсутствием, что решил бороться, не открывать журнал или, если открывать, то из соображений сентиментально-ностальгических, но уж точно не записывать давление. Возможно, он бы привел аналогию с костяшками домино. Да, она к месту. Вот, Вольф собрался вывалить на Руди все откровения утра, спрессованные в ком, но тут обратил внимание на адресата.

      – Что ты делаешь? – Вольф наблюдал, как пальцы Руди скачут по экрану.

      – Вызываю такси.

      – Зачем?

      – Затем, – Руди глянул на Вольфа исподлобья. – Что тепеrь я пrавда опаздываю.

      – Здесь же близко.

      – Но и мне не двадцать.

      – Сядь на трамвай, – предложил Вольф после короткой паузы.

      – А?

      – Ну да, они останавливаются у подъезда, и все идут прямо до фабрики.

      – А ты откуда знаешь?

      Руди перевел взгляд с экрана на Вольфа, и еще раз, щелкнула кнопка, телефон отправился в карман, но уже не брюк, а ветровки, где встретил шуршание, зажевавшее мысль Вольфа. О чем там он хотел сказать?

      – Деrжи, – рявкнул Руди.

      Он уткнул бумажный рулетик в грудь Вольфа и убрал руку, так что ничего не оставалось, кроме как рефлекторно выставить ладонь.

      – Руди, брось, – едва не взмолился Вольф, сжимая деньги.

      Руди направился к двери, но Вольф схватил его за руку и развернул.

      – Возьми, – он попытался повторить приемчик Руди, но тот отмахнулся от денег, словно ему пытались всучить взятку.

      – Вольф, мы же вrоде как все обсудили, – Руди открывал замок. – Твоя rучная магия, это никакая не забота, а пrофессиональные услуги. Стало быть, rабота должна быть оплачена. Что, мало?

      – Да о чем ты…

      Завидев, что Руди одной ногой ступил на лестничную клетку, Вольф подскочил к порогу и затараторил голосом человека, анонсирующего цирковой номер:

      – Давай так, – он пересчитывал купюры. – Даю двадцатку, если скажешь вертебролог.

      – Веrтебrолог, – отчеканил Руди слог за слогом – так, что вены на шее вздулись, и словно обнажился трубчатый каркас, подпиравший голову.

      Вольф резво отсчитал пару купюр.

      – Двадцатка сверху, если скажешь вертебролог – прекрасная профессия.

      Но Руди наигрался.

      – Бывай.

      Он хлопнул дверью, поделив пространство на там и здесь, на до и после. Вольфа будто оплела паутина – едва заметные со стороны нити, которые, тем не менее, стесняли движение. Было в этом хлопке дверью, как и в прицельно брошенном бывай, ощущение конечности – не чего-то конкретного,