Вообрази тишину. Денис Банников

но только царапнул фарфор. Вольф смотрел на белизну, которую распополамила узкая трещинка. Раньше он ее не замечал. Ему почудилось, что если задержать взгляд на трещине еще хотя бы секунду, она проступит у него на лбу.

      3.

      Вольф скользнул в ботинки, накинул пальто, следом – поворот ключа, барабанная дробь ступенек и ромбики брусчатки под ногами. Прохладный воздух полоснул по ноздрям и осел в легких, картинка перед глазами утопала в серебристых крапинках, какие докучают, если резко встать с дивана. Вольф огляделся. Налево голова поворачивалась без проблем, плавно возвращаясь обратно, словно на доводчике, а вот направо шла неохотно, со скрипом, отзываясь жжением в районе подкожной мышцы. Кажется, Вольфу самому не мешало обратиться к мануальному терапевту.

      Тротуар от проезжей части отделяло ограждение – столбики из темного гранита с кольцевидными набалдашниками и продетой сквозь них цепью, которая синусоидой тянулась в обе стороны. По левую руку цепь обрывалась на ближайшем перекрестке, это Вольф знал, а справа, должно быть, у той самой трубы, штыком вдвинутой в небо. И вот, кстати, эта хмурая синева над головой теперь казалась Вольфу подложной, намалеванной мелком для кия. Двигаясь направо, к пекарне, Вольф вспоминал бильярдную – как он, нарезая круги, мелил тогда еще упругий овражек между большим и указательным пальцами, приценившись, с гулким стуком оставлял на битке отметину, забирал у Руди очередную партию и, ерзая треугольником по сукну, начинал новую. Франсин обычно сидела в кресле неподалеку и что-нибудь читала.

      Но это было давно.

      Сейчас же земля куда-то уезжала, словно это и не брусчатка была, а пластмассовые блоки понтона, по которому Вольф решил прогуляться, наплевав на желтый флажок. Он заглядывал в лица редких прохожих, наверняка выразительные в другое время суток, но поутру – безыдейно серые. Раз уж на то пошло, никакого флажка не красовалось, а единственным ярким пятном на всей улице были фасады двух аптек, располагавшихся друг напротив друга. Отличались они только цветом вывесок – зеленая и малиново-голубая, – в остальном же совпадая чуть больше чем полностью: одинаковый ассортимент, одинаковые цены, даже акции как под копирку. Вольф приобрел тонометр в той, что ближе к квартире, с малиново-голубой вывеской.