Отца Бернарда совершенно не интересовало, кто эта неизвестная и ее ребенок. Он был достаточно алчным монахом, чтобы не задавать лишних вопросов, когда платят такие деньги. Кроме того, он считал себя достаточно умным, дабы не идти на поводу у женщин. Золото Клео было намного реальнее и ощутимее, чем обещания Латены. Тем более что ее должны были забрать через пару месяцев, а может, еще раньше, поэтому он не боялся, что Латену здесь обнаружат.
Но, как это всегда бывает, обязательно появляется тот, кто постоянно мешает, досаждает своими замечаниями, лезет туда, куда его совершенно не просят. Такие трудности испытывал и отец Бернард. Среди его подопечных был некий Вехилин, родившийся в семье бедного фермера и добровольно ушедший в монахи, дабы служить людям и богу. Первое время его старательность и набожность очень нравились отцу Бернарду, но потом эти достоинства превратились в изрядные недостатки. Так как тридцатилетний живой и энергичный Вехилин не мог не заметить всю продажность, алчность и распутство, прячущиеся за стенами монастыря. Он долго молчал, но все думал, как это побороть, а когда в монастыре появилась женщина с ребенком, Вехилин решил играть в открытую. Монах просто пришел к отцу Бернарду и проговорил:
– Брат мой, я всегда служил верой и правдой, поэтому не могу более молчать.
– О чем это вы? – спросил его Бернард, нахмурив брови.
– Я говорю о нечестивых делах, творящихся в стенах столь священного места.
– Брат мой, Господь с вами! – попытался отмахнуться от него настоятель.
– Вот именно: Господь со мной, поэтому я не побоюсь своих слов.
– О каких нечестивых делах идет речь? – осведомился Бернард.
– Осмелюсь сказать, брат мой, то, что многие монахи дают другим безвозмездно, вы даете за определенное вознаграждение, а также пользуетесь своим положением не во имя божьей воли, а ради своих интересов.
– Да как вы смеете?! – яростно прошептал он. – За такие слова и в тюрьму недолго угодить, брат мой! – последние слова прозвучали угрожающе.
– Если я лгу – пусть меня покарают, – невозмутимо продолжал Вехилин. – Но что вы скажете о женщине с ребенком, которая уже несколько дней заперта в нашем монастыре?
– Как можно, дорогой монах! – попытался взять себя в руки Бернард. – Она вовсе не пленница, просто гостья, которой необходим приют.
– Женщина в мужской обители?
– Она моя дальняя родственница.
– И вы запираете ее на ключ?
– Она сама запирается, так как не хочет не с кем общаться и очень нелюдима.
– Сидеть с ребенком часами в душной келье? Она даже на прогулки не выходит!
«Да, ты далеко не дурак», – подумал отец Бернард, стараясь смотреть более добродушно на своего собеседника, хотя сейчас ему хотелось растерзать его прямо здесь, в монастырском саду. Нет, тут надо было действовать