– Вот дятел! Не сидится ему спокойно, – не выдержал Виктор подошел к Вадиму, стал показывать, как правильно загибать скобы.
Вадим стоял рядом, учился.
– Ни черта не понимает! Колотит по тискам. Балбес! – вернувшись в курилку, говорил Виктор.
До обеда еще час работы. Перекур затянулся. Павел вскочил, обычно он ходил некоторое время по цеху, заложив руки за спину, настраиваясь на работу, а тут – сразу за работу. Катька встала. Виктор подошел сзади к Катьке и ударил молотком по трубе, как делал Павел.
– Дурак! – был у Катьки один ответ.
Без пятнадцати двенадцать Алексей закончил работу – обед. Без десяти двенадцать уже никто не работал. Без пяти двенадцать Виктор с Павлом пошли в столовую. За ними потянулись Вадим, Колька, крановщик. Алексей вышел из цеха последним. Катька, Рассольников в столовую не ходили, с собой брали. Станочники тоже не все ходили в столовую – человека три, четыре, не больше. Остальные ленились, экономили, брали с собой. Столовая была за диспетчерской, это метров триста от цеха. Столовая – небольшая, шесть столов. Очереди не было – 3-4 человека. Молочные талоны у всех уже кончились. Это когда давали молочные талоны, была очередь, обедали на талоны. На второе были котлеты, сосиски по-домашнему, на гарнир – рис. Молочный суп.
Виктор с Павлом обедали у окна, у раздачи, Алексей с Вадимом – в конце зала, у двери. Виктор ел, почти не жуя, все торопился, говорил с набитым ртом. Десять минут, меньше – Виктор с Павлом уже выходили из столовой. За ними вышел Алексей, оставалось еще время на домино. Без домино обед – не обед, чего-то не хватало. Привычка. В редких случаях, когда была большая очередь, Алексей не играл, не успевал. Среди станочников было много любителей домино. Собирались в сборочном цехе. Алексей пришел в цех, сразу занял очередь, за кем играть. Еще надо было найти пару, с кем играть. Это не проблема: желающих сыграть в домино было много.
– Вылазь! – Рассольников садился с Ложкиным, токарем.
– Этих балбесов мы быстро выгоним, – опять хамил Виктор.
– Мы еще посмотрим, гандоны, – не уступал Рассольников.
Игра проходила с переменным успехом, взаимными оскорблениями. Никто не хотел уступать.
– Ну что, выгнал? – ликовал Рассольников.
– Это мы спишем. Ерунда! – не сдавался Виктор. – Павел, играй на меня
В адрес Павла посыпались матюки.
– Так, так ругать его надо! – смеялся Рассольников.
– Конечно, его надо ругать, – вторил Виктор. – Если не будешь ругать, он и играть не будет. Опять задумался. Что ты думаешь?! Ставь! Балда!
Павел отмалчивался.
–Так-так, – задумался Рассольников.
Это был хитрый ход: Рассольников не знал, что ставить, и ждал подсказки. Но Ложкин молчал.
– Балбесов этих сейчас выгоним, – потирал руки Виктор.
– Посмотрим, гандоны.
– Гандоны… – с улыбкой повторил за Рассольниковым Черепанов.
К Виктору с Павлом клеилось прозвище. Все зависело от коллектива: как среагирует – подхватит, не подхватит.
– Играй!