Павел рассказал родителям о сегодняшнем разговоре с директором Козеном, но, почему-то умолчал о своём визите в церковь. Отныне, его внутренний мир, будет принадлежать только ему.
– Однако, дело принимает интересный оборот. Павел! Отчего ты промолчал о князе? С каких это пор, у тебя появились от нас секреты?
– Отец, поверьте, у меня и в мыслях не было, что, после нашего мимолётного общения, последуют хоть какие-то события. Обнадёживать вас пустыми надеждами – разве так вы меня воспитывали?
– Ну ладно, ладно, – согласился Николай Ильич, понимая правоту доводов Павла. – И что, милостивый государь, вы намерены предпринять? Хотя, решать что-либо до твоего разговора с ректором, я полагаю, преждевременно. Одно могу сказать точно – я полностью согласен со всем, что тебе сказал господин Козен. Тебе, сын, придётся позабыть о праздности на долгое – долгое время. Но на мою поддержку ты можешь рассчитывать всецело. Кстати, что-то давно нас не посещал твой друг Заточный. Не случилось ли чего?
– Нет, отец, всё в порядке. Просто он ответственно относится к учёбе, чего, к сожалению, не могу сказать о Мише. Такое ощущение, что, мысленно, он давно уже надел на себя мундир. Мечтает о переводе в Главное военное инженерное училище. Наверное, гарнизоны, атаки и звуки военных маршей ему милее, чем тихая и скучная мирная работа. Кстати, в Петербург опять приезжает его батюшка. Наверное, будет за него хлопотать.
– Да, дети. Вот вы и стали определять для себя свою дорогу в жизни. Как быстротечно время. – Николай Ильич вздохнул и прошёл к себе в кабинет.
Глава 5. Лёд тронулся
Ректор Технологического института Иван Христофорович Платов встретил Павла, как и было, назначено, в понедельник в десять утра. Хозяин кабинета носил тёмный с проседью парик и большие круглые очки, что придавало ему вид учёного филина. Впрочем, обладая степенью доктора наук по химии, в его учёности сомневаться, не приходилось.
– Здравствуйте, молодой человек. Проходите, присаживайтесь. Не буду лукавить и скажу вам прямо – мне не совсем понятны высочайшие рекомендации относительно вас. Возможно, имея высоких покровителей, вам кажется, что знания сами падут к вашим ногам, но смею заверить вас, это не так.
– Прошу прощения, господин ректор, – вставая, произнёс, обескураженный таким приёмом Павел, почувствовав, что его лицо заливает краска. – Вероятно, произошла какая-то ошибка. Я никого не просил рекомендовать меня и никогда не позволил бы себе отнимать ваше время. Стремление к получению знаний, именно в вашем вузе, у меня, не скрою, были, но никаких высоких покровителей, которые по моему прошению, оказывали бы давление на такого достойного мужа, как вы, у меня нет. И, смею заверить вас, я сам был бы против подобного деяния. Честь имею.
Он коротко кивнул, повернулся и направился к выходу. Подойдя к двери, услышал звук отодвигаемого стула и голос Платова:
– Постойте. Не горячитесь, молодой человек. Вижу, вы человек благородный и порядочный. Давайте спокойно обсудим, что мы имеем.