Но когда мы вернулись целыми и невредимыми, но очень уставшими, с исцарапанными до крови руками и лицами, то, поворчав для приличия, родители притихли. Мать помыла меня и усадили за ужин. Ведь победителей не судят. Не правда ли?!
* * *
Новый год я уже встречал в кругу своей новой семьи и компании соседей-строителей. Наша квартира находилась на пятом этаже серого с толстыми стенами дома, пострадавшего во время войны от бомбёжек. Помещение было довольно обшарпанным, и можно было предположить, что до нас здесь долго никто не жил. Ободранные обои, наспех вставленные в окна куски стекла с неровными краями да облупившаяся краска на полу требовали ремонта. Но его пока не делали, решив на время поселить в дом строителей с их семьями.
Наша мебель состояла всего из одного стола и нескольких табуреток, сбитых отчимом из строганных досок. На одной из стен висела самодельная вешалка. Но кроватей не было, из-за чего приходилось спать на полу на где-то раздобытых родителями старых матрасах.
Вскоре пришли гости из соседних квартир, а с ними – и знакомые мне по дворовым играм дети. Было очень весело. Сначала мы галдели и бегали по лестничным пролётам дома со сломанными перилами, а потом всех гостей пригласили к праздничному столу.
Кому постарше, разрешили выпить тёмно-красного вина в честь наступающего праздника. Я хорошо помню, что оно называлось «Вермут». Один из рабочих налил его в рюмку и подал мне.
– Ну-ка попробуй, сынок.
– Коля, – вмешалась сидящая рядом женщина, – ему ещё рано.
– Ничего! – ответил тот, будучи уже навеселе. – Пусть попробует. Оно ж, Маша, сладкое…
Я посмотрел на отчима. Он держал полный стакан и одобрительно улыбался. Потом – на мать. Она погрозила пальцем, но за меня вступились двое мужчин, а одна молодая женщина крикнула:
– Да, брось ты, Лидка! С одной ему ничего не будет. Пусть человек выпьет за Новый год!
– Ну ладно, – согласилась мать, – только одну! – И погрозила мне пальцем.
Лишь после её слов я взял рюмку и осторожно отпил. Мужчины с любопытством стали наблюдать.
– Ну как? – спросил один из них.
– Сладкое, – смущённо ответил я.
– А я что говорил! – рассмеялся тот, кто был навеселе.
– Давай, давай, Владик! – подбадривали остальные, заметив, как я медленно и несмело начал опустошать рюмку.
Вино подействовало не сразу, но поразило меня сладостью и горячим ароматом, который постепенно стал растекаться по всему телу. Было очень приятно ощущать это тепло, от которого стала кружиться голова.